Хатха-йога - [37]

Мы поблагодарили мистера Рао, осмотрели помещения, приобрели кое-какие инструкции и методики, попрощались и вышли. Потом я еще вернусь сюда и с вопросами и размышлениями…

В этом лечебно-профилактическом центре, как мы поняли, действительно мало занимаются внедрением высших философских категорий в сознание обучающихся, а больше учат познавать свое физическое «я» и лечат с помощью доступных большинству людей физических и тщательно выверенных; дыхательных упражнений. Кстати, всех тех, о которых каждый может прочитать в популярных книгах и инструкциях по Хатха-йоге и Пранаяме. К помощи подобных лечебно-профилактических центров прибегают те, кто не может обойтись по складу своего характера без наставников (их в Индии называют «гуру»).

Популярность учреждений такого рода велика и легко объяснима. Ведь подавляющее число больных, даже с особо тяжелыми хроническими, расстройствами, выздоравливают. И, кроме того, еще получают заряд на будущее: в лучшую сторону изменяют свой режим жизни, чтобы не заболевать впредь.

В Международном институте Йоги в Мадрасе я побывал благодаря содействию Г. С. Киценко и А. Сорокиной, которые живут и работают в этом городе. Они же помогали в беседе, когда мне не хватало знаний английского языка.

В институте нас принимал его директор А. Раманатхан. Ему 37 лет, у него черные волосы, темно-коричневые глаза, рост около 165 см. Он худощав, строен, одет, вернее завернут, по индийскому образцу в хлопчатобумажную ткань белою цвета.

Вот лаконичная запись нашей беседы.

— Скажите, сколько школ Йоги в Индии?

— Тысячи…

— А институтов?

— Точно не знаю, но не меньше нескольких десятков…

— Чем занимаются эти школы и институты?

— Все они внедряют, показывают Йогу и лечат по единой системе. Больше всего используют асаны, также дают советы относительно пищи, потребления воды, дыхания и т. д.

— Как построена работа института?

— Отдельных помещений для индивидуального пользования клиентов — 13. Штат — 3 инструктора (в том числе директор) плюс обслуживающий персонал. Плата? Да, мы берем небольшую плату. Пациенты приходящие. Каждому назначается определенное время. Инструкторы ездят в колледжи, школы, где они преподают Йогу (факультативно) по специальной программе, содержащейся в инструкциях института и руководствах. (Мне подарил он все 3 книжки с надписью своей рукой. —Авт.). За это берется небольшая плата и на эти средства существует институт.

— Какие болезни поддаются лечению йогой и с какими из них обращаются чаще всего?

— Мы лечим все нарушения в организме (но не инфекционные болезни или органические поражения). Ну, а приходит чаще с расстройствами нервной и сердечно-сосудистой систем.

— В чем Вы видите значение и возможности Йоги для народов Индии и других стран? Задачи институтов, школ?

— Показ того, как добиваться здоровья (физического и душевного). Приобщение максимального количества людей к этой практике здоровья методом показа и рассказа. Не только лечить, восстанавливать здоровье у потерявших его, но самое главное — широчайшая пропаганда профилактики, недопущения болезней… И этому желательно учить людей уже с детских лет.

— Как совместить Йогу с новыми, все время меняющимися условиями жизни человека теперь и в будущем? Существует ли модификация в приемах и методике Йоги?

— Надо все время пользоваться традиционной йогой. Она проверена тысячелетиями, и она не подведет никого. Все и всегда смогут пить из этого источника и получать пользу.

— Можно ли не принимать во внимание резкого ухудшения экологии: отравленных воздуха, воды, грохота, скученности, бедности — всех этих атрибутов современной цивилизации?

— Увы, мы не в силах изменить условия. Делаем с помощью Йоги, что можем… А польза все равно получается.

— Какие взаимоотношения Вы усматриваете между современной наукой, религиями, обычаями народов и йогой?

Он помолчал, а потом сказал, что эти вопросы, пожалуй, вне его компетенции…

Считаете ли Вы, что йога безупречна?

— Да.

— Тогда почему она не стала единственной философией здоровья в мире, и почему к ней обращаются далеко не все?

— Все в руках Кармы, предопределенности жизни, в сущности каждого человека. Каждому свое. Наше же дело пропагандировать, внедрять, показывать. А за результатами уследить нам, не дано. Но они всегда сказываются и скажутся.

— Знаете ли Вы хоть одного совершенного йога в Индии или в других странах?

— Нет, такого я не знаю. Быть может, где-нибудь в отрогах Гималаев и есть такой (такие), но я об этом не осведомлен.

— Правда ли, что только диплом окончившего институт Йоги дает человеку право называться йогом?

— Нет, для знания и обучения других Йоге совсем необязателен диплом.

— Какого Вы мнения о йоге Рамачараке (приехавший в Индию из Америки в начале века пенсильванский судья Аткинсон, принявший имя Рамачараки)?

— Я читал его книги, они и теперь издаются в Индии, и считаю его сведущим специалистом и достойным человеком.

И последний вопрос, который я задал:

— До какого времени Вы собираетесь прожить в этой «оболочке»?

Этого предусмотреть никому, не дано.

Потом я изложил ему концепцию моей «милосердной», доброй Йоги для всех, слабых и сильных, концепцию активной, доброжелательной Йоги. Он слушал внимательно, на его лице ясно читалась игра ума и чувств. Он улыбнулся и сказал, что его радуют мои энергия, глубокая убеждённость в правоте дела и долгая личная практика в Йоге, что он считает меня своим другом и единомышленником, пожелал мне и дальше делать то, что подсказывают душа, ум и воля.