Hassliebe. Афериsт - [57]

Вдруг Киллиан остановился и самым что ни есть спокойным жестом открыл дверь какой-то черной машины, настойчиво протолкнул ее на заднее сидение. Очутившись в салоне и подняв голову, она увидела, что водитель наклонил голову немного набок, глядя на них в зеркало заднего видения.

— Вас куда, мистер Джонс?

— Домой, — с легкой улыбкой отозвался брюнет, откинувшись на сидение и облегченно выдохнув. — И лучше, если побыстрее: у нас кое-какие проблемы.

— Домой? — прошептала Эмма, вскинув на него глаза, и мужчина равнодушно кивнул.

— Ты же не хочешь вернуться к своим в крови и с необработанной раной? Вопросов не оберешься.

— Ты же понимаешь, что они меня уже ищут? — прищурилась она, и он фыркнул.

— Я же не похищаю тебя. Мы приедем, обработаем твою рану, переоденемся и вернемся в участок, — он говорил так спокойно и уверенно, что она даже не нашлась, что ответить. Казалось, его вовсе не заботило ее обращение к нему, ее грубость и резкость. Понимая, что сейчас у нее нет выбора, Свон безнадежно выдохнула и прикрыла глаза, позволив себе немного расслабиться.

====== 21. ======

— Вам что-нибудь нужно, сэр? — спросил водитель, но ответа Киллиана Эмма не услышала, так как она уже вышла из машины, в полном неверии глядя на высотное здание. Она уже бывала в Москва-Сити, но чтобы так близко…

— Какие-то проблемы, капитан? — усмехнулся мужчина над ее ухом и преспокойно направился к стеклянным дверям, грациозно открыв их, пропуская побледневшую девушку. — Не стоим на пороге, проходим.

— Добрый день, мистер Джонс, — поприветствовала их девушку за стойкой, мило улыбнувшись, — что-нибудь принести?

— Нет, Мила, спасибо, — он подмигнул ей и кивнул на Свон, — у меня другие планы.

Подойдя к лифту, он нажал на кнопку и посмотрел на блондинку, которая с ошарашенным видом разглядывала мраморные стены, позолоченные люстры и перила, стеклянные скульптуры и мозаичный пол. Покачав головой, Джонс лишь облизал губы и, когда двери лифта разъехались в разные стороны, провел ее вовнутрь, заранее зажмурившись, ожидая удивление девушки, которое не заставило себя ждать.

— Он стеклянный!

— Не совсем. Просто прозрачный, — терпеливо объяснил он, пока Эмма, став белее мела, прижалась к стене, глядя под ноги, следя за тем, как асфальт становится все дальше и дальше, как люди становятся все меньше, превращаясь в точки. — Боишься высоты? — вдруг нахмурился Киллиан, повернувшись к девушке, и, когда та подняла на него испуганные глаза, напрягся. — Черт, а я даже не подумал. Дурак, — зажмурившись, он прижал ее лицо к своему плечу, легко коснувшись ее дрожащих плеч. — И так всегда: хочу произвести впечатление, а в итоге все ломаю. Карма сучка.

— Помолчи… — попросила она, вцепившись в его куртку, стараясь дышать как можно медленнее, чтобы успокоиться. — Просто помолчи.

Через пару минут он открыл массивную дверь в коридоре и повел рукой, пропуская Эмму в квартиру, и та, заранее поджав губы, вошла вовнутрь, застыв буквально на пороге. Гладкий черный пол, сделанный то ли из темного дерева, то ли из мрамора, темно-синие стены, тяжелые занавески, богатая, немногочисленная мебель, картины, скульптуры. Ее глаза бегали от одного предмета к другому, и она сначала даже не заметила, как Джонс, пройдя по комнате, оставил куртку на диване, поправляя помявшуюся рубашку.

— Эй, Свон, прием, — позвал он ее, и она вздрогнула. Вспомнив, где она находится и с кем, она сложила руки на груди, с недовольством глядя на него.

— Я должна ехать на работу.

— Конечно, — кивнул он, скрывшись на несколько секунд за дверью, и вернулся с бинтами и небольшой баночкой, — только сначала мы сделаем так, чтобы твоя рана начала заживать, а потом я тебя отвезу, — мужчина хлопнул рукой по дивану рядом с собой, и девушка, понимая, что у нее нет выбора, опустилась на сидение и положила ногу на ногу в защитном жесте. Если Киллиан это отметил, то он и бровью не повел, и, сняв свой окровавленный платок, вытер им часть немного подсохшей крови и, открыв баночку, вылил немного на ткань, протерев рану. Блондинка поморщилась и плотно сжала губы, стараясь не показывать, что ей больно, в то время как он осторожно перебинтовал ее ладонь, расположив ее так, чтобы нитки не впивались в ранку.

Когда все было закончено, Эмма, подняв на него глаза и встретившись с ним взглядом, напряглась и вскочила, отойдя на некоторое расстояние, обняв себя руками. Она не понимала, что именно ее так смущает или раздражает. Она знала, что как бы ненавидит его за то, что произошло, но в то же время она не могла отрицать тот факт, что даже сейчас, после всего, ее тянуло к нему, тянуло с такой силой, что она едва могла стоять на месте. Она боялась даже подумать, что было бы, если бы он рискнул ее поцеловать, потому что ей казалось, что она бы даже не смогла отказать ему.

— Что ж, — вытерев руки, Джонс прошел по комнате, скрываясь за дверью ванной, откуда послышался звук льющейся воды, — минут через десять поедем в участок.

— А почему не сейчас? — сглотнула Свон, чувствуя, как пульс ускоряется, и прислонилась к стене, стиснув челюсти. — Ты же сказал — перебинтуем меня и поедем.