Hassliebe. Афериsт - [49]

Снова вернувшись к центру улицы, они попытались завязать разговор, но он в любом случае то и дело касался их работы, а не их самих, и в итоге сходил на нет, вынуждая их снова погрузиться в молчание.

— Совсем сноровку потеряла, — недовольно усмехнулась блондинка в какой-то момент, поправив волосы.

— О чем ты?

— Всегда была тема, которую можно затронуть при разговоре, а здесь как-то пусто. Даже странно. Всегда же должны быть общие интересы или увлечения. Разве нет?

— Кроме них можно поговорить о том, что нас связывает, к примеру.

— То есть? — напряглась она, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Мужчина только покачал головой, заметив выражение ее лица, но никак не отреагировал не него.

— Наше прошлое. Пусть и прям очень далекое, но все же.

— О, нет, — с явным облегчением покачала она головой, — это было сто лет назад, зачем ворошить прошлое?

— А лучше, если мы будем говорить о погоде и о здоровье? — подмигнул он ей, и девушка засмеялась, облизав губы. — Это фишка Элизы и Хиггинса. Не будем мешать им налаживать отношения.

— Ты смотрел «Мою прекрасную леди»? — изумилась Эмма, вскинув на него глаза. — Ты полон сюрпризов.

— Даже не подозреваешь насколько. Ну так что, примешь тему прошлого?

— Если других идей нет… Но я просто реально не знаю, что там можно вспомнить. Я почти ничего не помню из тех времен, только обида и…

— Симпатия? — подсказал он, и она вздрогнула, поймав его спокойный взгляд. — Скажешь нет?

— А при чем здесь симпатия?

— Ты мне нравилась в детстве, в том лагере, — он пожал плечами, словно сказал, что небо сейчас серое и начинает темнеть. Казалось, что для него это было чем-то по-настоящему очевидным и само собой разумеющимся, в то время как у нее в голове вертелась сказанная им фраза, как карусель, у которой сломались тормоза.

— Погоди… Что?

— Ты мне нравилась, Свон, — спокойно повторил брюнет. — Мы были детьми, я все понимаю, но ты всегда была такой веселой, жизнерадостной, душой компании. Этакий лучик света, вечно неугомонный, любопытный, с постоянным желанием найти себе приключения на одно место, — ее щеки залил румянец, и она поджала губы, глядя себе под ноги.

— Я и не знала…

— А это бы что-то изменило? Я так не думаю, — он дернул плечами. — Я понимаю, если бы мы были подростками, тогда бы шел вопрос о будущих отношениях, а здесь детское увлечение… Правда, сильное было увлечение, — Киллиан поднял глаза, встречаясь тогда с ней взглядом. — Я ведь первое время требовал, чтобы мне сообщали о тебе, о твоих друзьях, передвижениях, иногда даже наблюдал за тобой со стороны, лет до семнадцати, а потом моя жизнь вытеснила все мое прошлое, и ты пропала. А я не стал искать. Поэтому я очень удивился, когда увидел тебя в участке. Но, знаешь, — подняв руку, он убрал за ухо ее светлую прядь, — я был рад увидеть тебя снова.

— Ты сразу узнал меня? — тихо спросила она, сглотнув.

— В первую же секунду, — кивнул он, усмехнувшись.

Они замолчали, глядя друг на друга. В губах покалывало от желания коснуться его губ, познать наконец его вкус, почувствовать его напор, уверенность, понять, кто же он такой, не только глазами, но и другими органами чувств.

Но потом он слабо усмехнулся и шагнул дальше, указав на вывеску метрах в ста от них. Подняв глаза, Свон скользнула взглядом по знакомому названию. «Пайс-паб». Она когда-то была там с бывшей подругой. Все закончилось… не очень хорошо. Девушка упала с барной стойки, на которой танцевала после третьей бутылки, и сломала себе позвоночник, попала в больницу, а узнав, что не сможет ходить, приняла непозволительную дозу лекарств. Так Эмма потеряла едва ли не самого близкого друга на тот момент, но потом работа взяла свое, и она научилась скрывать эмоции.

— Ты в порядке? — в ее мысли ворвался мужской голос, и она встряхнулась, подняв глаза. — Если хочешь, мы можем найти другое место…

— Нет, — она слабо улыбнулась и покачала головой. — Меня все устраивает. Не переживай.

Через несколько минут они вошли в полутемный зал и, оглядевшись, решили сесть на углу барной стойки, заказав первое, что попалось на глаза в меню, написанном неровным почерком на грифельной доске. Им принесли пиво, и они, с какими-то странными улыбками стукнувшись донышками бутылок, сделали по глотку, лишь немного поморщившись, когда алкоголь обжег горло.

Время шло, и через какой-то час они уже вовсю смеялись, говоря обо всем, за что только мог зацепиться глаз, обсуждали наклейки на бутылках, одежду бармена, лучшие вина, каких-то актеров, ругая кинематограф и утверждая, что они хотят нормальный сериал о жизни полицейских, вспоминали «Мухтара», искали ассоциации главных героев с их компанией, пили на брудершафт, хохотали до кашля, крепко цепляясь друг за друга, чтобы не навернуться с высоких стульев, периодически заказывая себе еще алкоголь.

В какой-то момент Эмма, уткнувшись в плечо Киллиана лбом, прикрыла глаза, вдыхая его запах, перемешавшийся с запахом алкоголя, сигарет и пота, а он, сделав глоток из полупустой бутылки, крепко обнял ее за талию, вальяжно положив руку на ее бедро.

— Что я делаю? — прошептала она, тихо дыша и глядя в одну точку на его колене. — Почему я здесь, пьяная, вешаюсь на тебя, как какая-то доступная девица?.. Это ведь плохо, так? — с пьяной грустью спросила блондинка, подняв на него глаза, но мужчина только покачал головой, убрав с ее лба мокрые волосы.