Hassliebe. Афериsт - [107]

— Обхватываю руками свою грудь, сминая ее, — неуклонно продолжает Свон, стараясь не дрожать от нахлынувших на нее эмоций, — представляя, что это твои руки. Веду ниже…

— Млять, я сказал — не смей касаться себя! — почти рычит он, сверкая глазами.

— Аахх, — стонет она, откинув голову назад, согнув ноги в коленях, лаская пальцами свою возбужденную кожу.

— Вхожу в комнату и опускаюсь на кровать, притянув тебя к себе, — меняет тактику мужчина, скользнув языком по губам, — накидываюсь на твою грудь, одновременно накрывая твою промежность, убирая твои руки.

— Киллиан… — почти стонет она, кусая губы.

— Скольжу губами по твоей шее, плечам, снова спускаюсь к груди…

— Ты ведь понимаешь, что между нами всего три стенки? — просипела она, тяжело дыша. — Я сейчас приду в твою комнату, благо, в общаге живем.

— А ты понимаешь, что со мной в комнате сейчас сидят три мужика и… — он стал говорить тише, — думают, что я трахаюсь по телефону со шлюхой?

Эмма застыла, широко открыв глаза. Возбуждение резко сошло на нет, и она села, проводя руками по лицу, стараясь привести себя в порядок, справляясь с прерывистым дыханием.

— Но не переживай, — нагло продолжил он, — я хочу, чтобы ты кончила.

— Что-то уже не хочется, — процедила она, надевая белье и падая на кровать, — да и вообще…

— Да уж, теперь ты точно не кончишь, — вдруг недовольно проворчал брюнет, — к тебе идет твой ненаглядный.

— Я не открою — сплю уже.

— Да я прям чую, как ты спишь.

— Да пошел ты, Джонс, — озлобленно скрипнув зубами, она бросила телефон на тумбочку и, поднявшись, снова пошла в душ, вставая под холодные струи, надеясь, что это вернет ей самообладание.

Выйдя из ванной и сделав глоток вина, Свон вернулась в постель и, надев ночную рубашку, прижалась щекой к холодным подушкам, обняв одеяло ногами. Спать хотелось страшно, но тело все еще зудело от поломанного дня. И снова был виноват Он… Скрипнув зубами, она плотнее закрыла глаза, стараясь уснуть.

Через пару часов она проснулась от странного звука, едва заметного в ночной тишине. Резко сев на кровати, она стала вглядываться во тьму, разобрав звук открывающейся двери. Появилась мысль метнуться за оружием, но Эмма на успела даже подняться, как в дверном проеме появилась высокая мужская фигура.

— Как… как ты вошел? — прошептала она, изучая бледную кожу и помятую рубашку Киллиана, который с каким-то голодным желанием исследовал ее полуобнаженное тело.

— Легко. Отмычка. Но я еще не вошел, хотя… — он медленно двинулся к ней, не разрывая зрительный контакт, — очень хочу кое-куда войти…

— Джонс… — прошептала она, когда брюнет, встав к ней вплотную, не касаясь, скользнул взглядом по ее лицу.

— Да уж, — просипел он, облизав губы, — к черту воздержание.

====== 39. ======

Комментарий к 39. Грядут перемены.

От его хриплого, немного дребезжащего голоса сердце внутри делает сальто, и Эмма шумно выдыхает, стараясь хотя бы моргнуть, глотнуть поглубже, чувствуя дикую слабость в конечностях. Киллиан подается немного ближе и, на мгновение столкнувшись с ней взглядом, касается ее губ, сначала легко, почти неощутимо, потом углубляет поцелуй, проникая языком в ее рот, властно сминая ее губы. Его руки ложатся на ее бедра, грубо сминая их и забираясь под край тонкой ночнушки. По телу проносится дрожь, когда шершавые пальцы цепляют край белья, заставляя вздрогнуть, и девушка плавится под его губами, слыша только его бешеное дыхание и рваные стуки сердца.

Она почему-то очень остро понимает, что сейчас он нуждается в ней, как никогда, что он хочет именно ее, а не просто секс и удовлетворение потребности. Создается впечатление, что он буквально дышит ее воздухом, мелко дрожа от ее близости. Сердце сжалось от того, что сейчас он, возможно, немного открылся ей, самую малость, обнажив свою душу, свое желание, которое, казалось, никогда еще не было таким сильным.

Свон даже не поняла, что толком произошло, что изменилось, но в какую-то секунду она, почувствовав, что он готов стянуть ее ночную рубашку, положила руки на его грудь, останавливая его. Джонс замер, подняв на нее мутный от страсти взгляд, и немного нахмурился, пристально глядя в ее испуганные глаза.

— Не… надо, — выдохнула она, поджав губы, и отступила, резко ощутив холод. Обхватила себя руками, закусив нижнюю губу, чтобы скрыть дрожь в голосе.

— Что? — Киллиан, кажется, даже не разобрал, что она сказала.

— Я сказала не надо, Джонс, — Эмма подняла на него глаза, надеясь, что справится с собой, — я устала, я правда устала так жить. Я… я не твоя очередная шлюха или женщина, которую ты можешь трахать, когда тебе хочется, грубить, посылать и отталкивать, беря только тогда, когда тебе вздумается. Я человек, Киллиан, я правда человек, я чувствую, и тебя я чувствую особенно остро, что порой просто невыносимо. Я устала переносить такое отношение к себе, словно я просто для тебя подстилка для секса, когда шлюхи надоедают. Это вообще неправильно, когда девушка бегает за парнем, и я не готова продолжать все это. И не буду. Я хочу уважать себя, и если ты не готов уважать меня, как личность, то я не готова продолжать то, что происходит между нами. И поверь, эти слова не для того, чтобы после них я типа со спокойной душой переспала с тобой только потому, что ты или я этого хотим. Я ждала от тебя простого шага навстречу, хотя бы одного, но вместо этого вижу только грубость и издевки о твоих постоянных похождениях, которых, я уверена, даже нет. Зачем? Просто тебе так хочется обидеть меня? Поздравляю, тебе удалось. Только я больше не буду участвовать в твоей игре, Киллиан. Найди себе другую игрушку, а лучше уже перестань быть ребенком, играющим в куклы и калечащим их. А сейчас оставь меня, пожалуйста, — выдохнула она, сглотнув, — я слишком устала и хочу спать.