Хасидские предания - [11]
Но эта радость не должна быть целью, к которой вы рветесь изо всех сил. Если вы специально стремитесь «быть радостными только для Бога», то это может вас унизить. Ваша личная радость возвысит вас только тогда, когда вы не будете желать ничего, кроме чистой радости от общения с Богом – ничего, кроме самой радости.
Но как может человек, особенно «простец», к которому в первую очередь обращается хасидское движение, достичь в этой жизни состояния восторженной радости? Как в огне искушений сможет он преобразить в себе Злое Начало*[20] в стремление к добру? Как, соблюдая заповеди по привычке, достигнет он восторженных уз с высшими мирами? Как среди творений и вещей мира взлелеет он достойным образом скрытые в них божественные искры? Как сможет осветить он священной кавваной свою повседневную жизнь? Мы знаем, что для этого необходимо лишь обладать душой, неразделенной в себе самой и безраздельно устремленной к божественной цели. Но как в хаосе земной жизни сможем мы не отвлечься от священной цели? Как сохраним единство души среди опасностей и невзгод, среди тысяч разочарований и заблуждений? И если единство утрачено, как его восстановить? Человек нуждается в совете и помощи, в возвышении и искуплении. И всего этого он желает не только для одной души, ибо, так или иначе, со сферой души тесно переплетены большие и малые заботы, боль и отчаяние самой жизни, и если на это не обращать внимания, то как можно достичь более возвышенной цели? Требуется помощник, помощник и для души, и для тела, как в небесных, так и в земных делах. Таким помощником и является цадик. Он способен исцелить как больное тело, так и больную душу, ибо знает, как они связаны друг с другом, и это знание дает ему силы воздействовать и на тело, и на душу. Именно цадик может научить, как устраивать свои дела так, чтобы душа при этом оставалась свободной; также он может научить, как укреплять свою душу, чтобы выдерживать все удары судьбы. Снова и снова цадик берет вас за руку и ведет, пока вы не сможете ходить самостоятельно. Он вовсе не избавляет вас от труда по укреплению самого себя. Он отнюдь не облегчает борьбу, которую должна вести ваша душа, чтобы осознать свое особенное назначение в этом мире. Это также касается и отношений вашей души с Богом. Цадик обязан помочь хасидим установить связь с Богом, но он не может заменить при этом самих людей и сделать за них то, что должны делать они сами. Таково учение Баал Шема и всех великих хасидим, последовавших за ним; все иные трактовки являются здесь искажением, и признаки такого искажения появились относительно недавно. Цадик укрепляет своего хасида в часы сомнения, но не вливает в него истину; он лишь помогает хасиду завоевать, отвоевать ее для себя. Цадик развивает собственную способность хасида к подлинной молитве, он учит его, как правильно произносить слова молитвы, он присоединяет к молитве ученика свою собственную молитву и таким способом вселяет в него мужество и помогает ему расправить собственные крылья. В часы нужды цадик молится за своего ученика и отдает ему всего себя, но он никогда не допускает, чтобы душа хасида рассчитывала только на него, чтобы она прекратила собственные усилия, иными словами, он никогда не допускает, чтобы прекратилось то борение души ради Бога, без которого жизнь на земле лишилась бы своей полноты. Но цадик не ограничивает свои советы и помощь только сферой человеческих страстей. Он распространяет их и на сферу отношений с Богом; но и здесь он всячески подчеркивает, что его посредничество имеет свои пределы. Ибо один человек может быть для другого только преддверием его собственной внутренней святыни.
И в хасидском учении, и в хасидских преданиях мы часто слышим о цадиким, возложивших на себя печали других людей и даже искупивших их, принеся в жертву собственные жизни. В очень немногих случаях, как, например, в случае с равви Наманом из Брацлава, когда мы читаем, что истинный цадик может совершить акт обращения к Богу за тех, кто ему близок и дорог, автор тут же добавляет, что этот акт совершается за другого для того, чтобы упростить собственное обращение хасида к Богу. Цадик помогает всем, но он никогда не снимает с другого то, что тот обязан сделать сам. Помощь цадика – это участие. Даже своей смертью он помогает хасиду: те, кто находятся рядом в момент его смерти, обретают «великое озарение».
