Хардкор - [51]

Руки Волчицы ласкали его шею, без страха касались серой кожи.

— В замке маркграфа есть алхимическая лаборатория, — сказал я.

Они одновременно посмотрели на меня. Мы сидели, разделенные костром, ветер стих, и искры поднимались вверх короной, словно в огне оживала птица феникс.

— Я уже говорила о лаборатории, — сообщила Илва. — Но это только слухи.

— Нет, я знаю точно. Лотар берег ее, как зеницу ока. Вечно запирал на магические замки и не пускал никого, даже самого маркграфа. Старый пройдоха готовил исключительные снадобья, и за это ему прощались все чудачества. Однажды он ухитрился спасти сына маркграфа после укус аспида и от этого возгордился еще больше. Если его лаборатория сохранилась, а магической защиты было столько, что не пробился бы и отряд волшебников, то в ней должны остаться снадобья для излечения тролльской заразы.

— Откуда такие подробности? — удивилась Илва.

Я посмотрел на правую руку, где возле вытатуированной буквы «о» в моем имени виднелись старые следы от змеиных зубов, и ничего не ответил.

— Он всегда себе на уме, — сказал Олег. — Бывало, молчит, а потом выдаст такое, что хоть стой, хоть падай. Но если уж скажет — то знает, о чем говорит. Но откуда знает — меня это тоже интересует.

— Да так, — отмахнулся я. — Вспоминаю кое-что из своей жизни.

«Той, которой не было», — захотелось добавить.

Появилось сообщение: «Ваш интеллект увеличен до шести единиц». Неужели, параметр увеличивается, когда я продвигаюсь по сюжету в верном направлении или выполняю квест? Либо, интеллект вырос из-за воспоминаний?

Ветер снова задул, прибил к земле дым, и воображаемая огненная птица так и не ожила.

— Как пройти магическую защиту тоже помнишь? — спросила Илва.

— Да. Думаю, что смогу повторит то, что делал Лотар.

— Стоял у него за спиной? — усмехнулся Олег. — Предлагаешь заглянуть в замок?

Илва, согнув пальцы, провела острыми ногтями по шее Олега и, расстегнув ворот куртки, опустила ладонь на его грудь. Я вспомнил Гулльвейг.

«Расскажи, где найти золотой цветок».

«Может быть, потом».

«Расскажи сейчас».

Я помахал головой, прогоняя воспоминания. Как, всё-таки похожи их голоса.

— Я проведу нас по тайному проходу, — сказал я. — Но сначала действительно стоит отдохнуть.

— Лес рядом, значит, будет и добыча. — Илва, зажмурившись, вдохнула воздух и забрала руку. Олег попытался ее удержать. — Я скоро вернусь.

Она выскользнула из объятий Олега и, покачивая бедрами, отправилась к деревьям.

— Подожди! Я с тобой! — Олег вскочил на ноги и поспешил за девушкой.

— Не боишься волков? — спросила Илва.

Сейчас она вновь мне напомнила не волчицу, а кошку — гибкую и неприрученную.

— Ты собирался отдохнуть, — сказал я.

— А! — махнул рукой Олег и поспешил следом за Илвой.

Он догнал ее возле леса, и две фигуры скрылись в сумраке среди деревьев.

Я вздохнул и подбросил в костер хворост. Кружащиеся в воздухе льдинки сгорали в пламени. Я вынул из ножен меч, принял боевую стойку, подняв оружие над головой обеими руками. Кто я — Игорь Ламберт или  Глаз дракона? Кого во мне больше? Кто учил меня фехтованию — Сергей Галушка, тренер первой категории, одинокий, не имеющий семьи мужичок, любивший нас как собственных детей и отдающий все силы спортивной школе, или Джереон, ожидающий меня каждый раз в новом месте? Что для меня более реально — кубок за победу на республиканских соревнованиях или удивление Манфрида, учителя, нанятого отцом, когда я победил его неизвестным ему приемом.

«Кто тебя этому научил?»

«Никто».

Джереон не любил, когда о нем рассказывали. Да и как расскажешь о ветре, подувшем в твое окно, или о лунной дороге, ведущей в ночь? Зачем умножать слухи о сумасшествии сына маркграфа?

«Благородное искусство средневекового боя дарит вам славные традиции предков. Дает шанс ощутить себя настоящими мужчинами, храбрыми, не боящимися врагов, — это говорил нам Сергей Викторович, и мы слушали его с открытыми ртами. — Вы не враги, вы — друзья-соперники. Обхитри друга, обойди его защиту, а потом научи защищаться от своего удара, чтобы товарищ в следующий раз помог тебе».

Сергей Викторович был низенький, от силы метр шестьдесят ростом, щуплый, но как он преображался, когда брал в руки рапиру! Словно в нем просыпался миниатюрный лев. Его слова в моих воспоминаниях перекрывал хриплый голос скрывающегося во тьме Джереона: «Убей, или убьют тебя. Подари противнику пощаду, и он вернется, чтобы отомстить. Не оставляй ему шанс. Ты должен быть быстр и не раздумывать, когда надо нанести удар».

Я ударил, рассекая падающие льдинки и искры. Отступил. Принял защитную стойку. Новый удар, разя невидимого врага.

«Не размахивай мечом, как палкой. Бей тогда, когда уверен в том, что клинок достигнет цели».

Подаренный Илвой меч превращался в продолжение моих рук.

«Не забывай, что мечом можно не только рубить, но и колоть.  Рубящий удар — сильный, но медленный. От него легко уклониться или парировать. Колющий — слабее, им не пробьешь доспехи. Зато укол, неожиданный и стремительный, не оставляет противнику шанса уклониться. Сколько есть способов атаки?».

«Восемь», — отвечал я.

«Сколько есть линий атаки?»

«Четыре».