«Харбинская» операция НКВД СССР 1937–1938 гг. Механизмы, целевые группы и масштабы репрессий - [42]

С середины сентября 1938 г. начинается последний, третий этап «харбинской» операции, характеризующийся новым порядком осуждения. Согласно приказу № 00606, нерассмотренные «альбомы» возвращались в регионы для их утверждения Особыми тройками. С выходом секретного документа под № 00606 массовые аресты в стране завершаются. Приказ предписывал вновь созданным внесудебным инстанциям рассматривать дела в отношении лиц, задержанных до 1 августа 1938 г. Такая дата была выбрана неслучайно, так как последнее постановление Политбюро ЦК ВПК(б) от 26 мая предписывало завершить репрессии в стране 1 августа[239]. Дела на арестованных после этой даты передавались на рассмотрение судебным органам или Особого совещания при НКВД СССР.

К работе Особые тройки приступили в начале октября, именно к этому времени центральный аппарат НКВД отправил скопившиеся материалы по «национальным» операциям. Количество нерассмотренных «альбомов», вернувшихся из Москвы, определяло интенсивность работы региональных внесудебных органов. Так, в Армянскую ССР было отправлено 319 справок[240], в Грузинскую ССР – 456[241], что предопределило завершение работы Особых троек здесь в октябре 1938 г. В другие регионы было возвращено до нескольких тысяч списков. В Ленинградскую область – около 8 тыс.[242], в Новосибирскую – около 4 тыс.[243], в Алтайский край – около 2 тыс.[244], поэтому «альбомы» здесь разбирали до середины ноября 1938 г. На третьем этапе, согласно данным НКВД СССР, по приказу № 00593 прошло 13 909 чел. (28 %)[245].

Если рассматривать выделенные периоды «харбинской» операции с точки зрения количества расстрельных приговоров, то самым кровавым этапом был первый: доля осужденных на смертную казнь составила около 73 %. С 1938 г. количество расстрельных приговоров уменьшается, на втором и третьем этапах численность приговоренных к ВМН исчислялась 59 %. Наиболее суровые репрессивные решения Комиссия НКВД и Прокурора СССР вынесла в сентябре (100 %), октябре (91 %), ноябре (83 %). Сравнительно мягкие приговоры были вынесены в мае (31 %) и сентябре (53 %) 1938 г. В это время протоколы преимущественно были составлены на иностранцев, в том числе китайцев, корейцев и уйгур.

Масштабные аресты лиц, обвиненных в «японском шпионаже», начинаются с 20 сентября 1937 г. Следуя установке центрального аппарата, территориальные карательные органы ориентировались на трехмесячный срок проведения всех массовых операций. Именно на октябрь – декабрь 1937 г., согласно архивно-следственным делам, приходится пик арестов. Начиная с 10 октября 1937 г. Комиссия НКВД и Прокурора СССР ежедневно утверждала по несколько протоколов по «харбинской» операции. Приказ НКВД СССР обязывал ежедекадно отправлять «альбом» по «харбинской» операции на утверждение Комиссии НКВД и Прокурора СССР. Даже на первом этапе не все регионы могли достичь требуемой от них интенсивности в репрессиях. Так, Армянская ССР предоставила первый «альбом» только летом 1938 г. Винницкая, Донецкая, Полтавская, Николаевская, Вологодская, Кировская, Рязанская области, Карельская, Дагестанская, Кабардино-Балкарская АССР и мн. др. составили только по одному «альбому» на «японских шпионов». ДТО Юго-Донецкой железной дороги предоставил «альбом» на одного человека. Ряду регионов, среди которых Московская, Ленинградская, Читинская, Новосибирская, Челябинская, Свердловская области, на первом этапе удавалось достигать таких показателей. Иногда, особенно в ноябре – декабре, перечисленные территориальные НКВД предоставляли на утверждение «двойки» «альбомы» с периодичностью до двух раз в неделю.

Активизация арестов связана также с выходом постановлений Политбюро ЦК ВКП(б) о продлении репрессий от 31 января 1938 г. и 26 мая 1938 г. К предполагаемым датам окончания массовых операций (1 января, 15 апреля, 1 августа) задержания проходили вяло, однако не прекращались. Связи между динамикой арестов и динамикой вынесения приговоров Комиссией НКВД и Прокурора СССР нет. Так, «альбомные» справки, предоставленные УНКВД по Алтайскому краю летом 1938 г., были составлены преимущественно на лиц, арестованных еще в ноябре 1937 г.[246] По регионам задержания проходили неравномерно. Например, массовые аресты в Дальневосточном крае были организованы в марте 1938 г., в Казахстане, Киргизстане, Узбекистане, Туркменистане – весной – летом 1938 г., в Красноярском крае – с начала января по середину апреля 1938 г.[247], в Читинской области – с сентября по начало января 1937 г.[248], в Сталинградской области – до начала декабря 1937 г.[249] Особенно активно проводили аресты ДТО. Согласно сводке начальника шестого отдела ГУГБ НКВД М.А. Волкова, подготовленной к 27 октября 1937 г. и адресованной Н.И. Ежову, к 20 октября 1937 г. дорожно-транспортными отделами по «харбинской» операции было арестовано 3407 чел.[250] (всего за весь период проведения карательной акции ДТО репрессировали около 7 тыс. чел.).

Согласно отчету НКВД СССР, подготовленному на основании пятидневных шифртелеграмм, на 7 февраля 1938 г. по «харбинской» операции было арестовано около 18,5 тыс. чел., т. е. около 37 % от общего числа осужденных по приказу № 00593 с сентября 1937 г. по ноябрь 1938 г. По «польской», «немецкой», «румынской» карательным акциям, стартовавшим в одно время с «харбинской», доля арестованных была значительно выше, – около 68 %, около 75 % и около 74 % соответственно. У «латышской» и «греческой» карательных акций, стартовавших в декабре 1937 г. – январе 1938 г., эти значения достигали около 73 % и 79 % соответственно