«Харбинская» операция НКВД СССР 1937–1938 гг. Механизмы, целевые группы и масштабы репрессий - [23]

Февральско-мартовский пленум ЦК ВКП(б) 1937 г. обозначил курс на ужесточение репрессивной политики. Решениями пленума были одобрены «мероприятия ЦК ВКП(б) по разгрому антисоветской, диверсионно-вредительской, шпионской и террористической банды троцкистов и иных двурушников», а также взят курс на реорганизацию аппарата НКВД с целью сделать его «подлинно боевым органом, способным обеспечить возложенные на него партией и советским правительством задачи по обеспечению государственной и общественной безопасности». Кроме того, советское общество, охваченное искусственно раскрученной шпиономанией, было подготовлено к грядущим массовым репрессиям.

Приказ № 00447 от 30 июля 1937 г. «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и других антисоветских элементов» закреплял курс на массовые репрессии. «Национальные» операции были вторым ключевым направлением террора 1937–1938 гг. Органы НКВД проводили 11 карательных акций. Поводом для репрессий выступала «связь с заграницей». Именно поэтому чекисты относили «харбинскую» карательную акцию к числу «линейных». Распространяющийся на «харбинскую» карательную акцию «альбомный» порядок осуждения также указывает на то, что ее следует рассматривать в числе «линейных» чисток. Относя приказ № 00593 к числу «национальных», нельзя не отметить его нетипичность, а именно целевыми категориями оперативного документа должны были стать в первую очередь служащие КВЖД и реэмигранты из Китая.

Глава 2. Жертвы «харбинской» операции

2.1 «Харбинцы»

Всем арестованным в рамках «харбинской» операции карательные органы инкриминировали шпионаж в пользу Японии. Приказ № 00593 и закрытое письмо к нему предполагали репрессии в отношении бывших служащих КВЖД и реэмигрантов из Китая, однако на практике произошло расширение целевых категорий. Как нам представляется, в рамках приказа № 00593 были реализованы отдельные карательные подоперации (или линии), проводившиеся как в общесоюзном, так и в региональном масштабе. К общесоюзным направлениям относятся репрессии по «харбинской», «китайской», «корейской» линиям. Карательные меры в отношении уйгур, работников дипломатических служб Китая, Японии, Маньчжоу-Го, «монголистов» и «тувинцев», «дальневосточников», «бывших», японцев имели место в отдельных регионах Советского Союза.

Приказ № 00593 и закрытое письмо к нему от 20 сентября 1937 г. запустили репрессии против так называемых харбинцев. В чистку должны были попасть «КВЖДинцы» – бывшие служащие КВЖД и реэмигранты из Китая. По данным НКВД СССР, к началу карательной акции в СССР было учтено до 25 тыс. «харбинцев». Фактически в эту интегрированную категорию должно было войти русскоязычное население, проживавшее в Китае. Массовые аресты и осуждения «КВЖДинцев» и реэмигрантов стартовали одновременно и продолжались до февраля 1938 г. С весны 1938 г. в рамках приказа № 00593 карательные органы репрессировали представителей национальных меньшинств.

Политика в отношении русскоязычного населения, прибывшего из Китая, не была последовательной. Волны лояльности в отношении реэмигрантов и бывших служащих КВЖД, вернувшихся в Советский Союз, чередовались с репрессиями. Следует отметить, что единичные преследования «харбинцев» имели место на протяжении 1920-1930-х гг., однако особого размаха и жестокости репрессии достигли в период Большого террора. В 1920–1930-е гг. к реэмигрантам из Китая применяли единичные репрессии. В это время органы государственной безопасности причисляли людей, выезжавших за границу, к «социально опасным» и «контрреволюционным элементам». Репрессиям подвергались арестованные и этапированные в страну военнопленные белогвардейцы, перебежчики и реэмигранты, «невозвращенцы». Практиковались как аресты, так и принудительные переселения. Аресты не были массовыми, а приговоры большей частью выносились в пользу исправительно-трудовых лагерей, сроком не более пяти лет. Кроме того, аресты и осуждения сменялись кампаниями по амнистии. Амнистии касались в первую очередь рядовых солдат белых армий, были направлены на нейтрализацию воинствующих групп эмиграции и на достижение пропагандистского эффекта[116].

Более масштабный характер имели отселения с приграничных территорий. Высылки «неблагонадежного элемента» с пограничных с Китаем территорий Южной Сибири, Забайкалья и Приморья проводились практически ежегодно[117]. В такие кампании попадали и лица, имевшие в прошлом «связи с Китаем». Массовое перемещение из пограничной полосы Сибири и Дальнего Востока провели осенью 1929 г. из-за возможной военной угрозы после советско-китайского конфликта на КВЖД. Осуществлялись масштабные высылки вследствие коллективизации. Еще одна волна переселений была связана с кампанией по паспортизации, проходившей в СССР в 1933–1934 гг., в ходе которой только с Дальнего Востока было выселено около 56 тыс. чел.[118]

Репрессии в отношении бывших служащих КВЖД усилились на рубеже 1920–1930-х гг. В 1932 г. в стране поднялась волна шпиономании в отношении бывших работников КВЖД, вернувшихся в СССР в связи с конфликтом на КВЖД. В 1933 г. было сфабриковано первое крупное дело о «шпионско-контрреволюционной группе Гальмукова», якобы действовавшей на Омской железной дороге. Уже летом 1933 г. за эмигрантами и советскими гражданами, работающими в Харбине и на КВЖД, закрепился статус «японских шпионов»