Хан Файр - [12]

— Я уже все вложил в эту песню, мне больше не о чем писать.

— Будет о чем, — усмехнулся Динор. — А пока и одной достаточно. Готовый концертный номер и для фильма Ирека очень подходит. Красивый номер, красивое исполнение.

Хан кивнул. К чему возражать? Силком на сцену не затащат, тем более здесь. Он все равно не будет выступать, не сможет, нервы не выдержат.

У Динора было другое мнение. В синтезаторе осталась запись. Хэйги говорит, что емусвойственно играть. Жесты явно заимствованы, нарочито эстетичны, но тщательно отобраны и настолько грациозно исполняются, что это смотрится совершенно естественно и изящно. Она права. Наклон головы Гойко Митича в его индейских ролях, жесты из бхарат-натьяма, походка — танго, как выразился Ирек. Он рвался сюда, чтобы предложить Хану роль, и оскорбился, что не пустили.

Подстраивая синтезатор, Динор незаметно скопировал запись и ушел, унося кристаллокассету.

Хан снова не знал, куда себя деть. Взвинченность не проходила.

У меня, что ли, такая реакция на все катавасии? Вот странно.

Гимнастика и танец не помогут, он это знал. Утомить утомят, а эмоции все равно не отведут. Книги уже не отвлекают. Не лезут в голову приключения ни Ф, лара Бенденского, ни Корвина из Амбера, ни Джона Гордона, ни Хана Соло, ни Тарзана.

Хан сдался, бросился на постель и принялся мечтать. Мечтать было сладко. Он упивался приятным томлением, охватившим все тело. При этом не забыл о реальности. Но сознаваемая безнадежность этих мечтаний не ослабляла, а только усиливала эффект.

18

Хэгши передохнула, улыбаясь. Снова он забыл, что — передает. И тем более не сознает, с какой силой это делает. Слышать — большая радость, но переносить — довольно трудно. Почему же он молчит?

Поток вдруг прервался. Кто спохватился, сам? Нет, Динор позаботился. Если с ним рядом Динор, значит, ничего плохого не случилось и случиться не может.

19

Мечтать было сладко. И томление все нарастало. Хан вдруг обнаружил, что довел себя до состояния, которое не в силах терпеть и с которым не может справиться. Только бы не выкинуть какой-нибудь фортель, опасный для других и позорный для себя. Сжав зубы, Хан терпел, надеясь, что все пройдет само. Из зажмуренных глаз по пылающему лицу текли обильные слезы. Вот не думал, что физическое желание может быть неотличимо от физической боли, причем сильнейшей.

— Немедленно прекрати транслировать с такой силой! Ты не понимаешь, что ты с ней делаешь! — Загремел на всю комнату гневный голос.

Динор.

Динор — это хорошо. Рассердится, но поможет.

Прохладная волна прокатилась по телу, и чудовищное напряжение отпустило, исчезло, словно его и не было. Хан глубоко вздохнул и пошевелился, пытаясь потянуться. Все тело ныло и дрожало от слабости.

Динор понял, что Хан даже не слышал его слов. Он подошел и присел на постель рядом с Ханом.

— Не ожидал такого от себя, да? — спросил вполголоса. — Когда ты был под воздействием на Земле, в том числе гасили твои чувства. Тем сильнее теперь распрямилась сжатая пружина, отсюда весь этот эффект. А может быть, «виноват» только твой темперамент. Так или иначе, впредь будь поосторожней с воображением. Но хотел бы я знать, ты любишь или влюблен? — снова повысил голос тайрианин.

И этот легко прочел, как Югей.

Вопрос Хану не понравился, возможно, именно потому, что он не мог на него ответить.

— Вероятно, она просто первая, кого ты здесь увидел. И это всего лишь временное увлечение. Ты увидишь и других, гораздо более эффектных, а она — самая обыкновенная. Для нее будет правильнее, если ты оставишь ее в покое сейчас. Ей нужно постоянное, прочее же — убийственно, я знаю это даже лучше нее самой. Легче сразу не иметь, чем потом потерять… А ты должен нести ответственность! Так скажи мне, что это у тебя!

Хан молчал. Он вдруг обнаружил, что сам не знает, как назвать то, что чувствует. Может, Динор прав?

— Если это временное, то лучше немедленно переключи свое внимание на кого-нибудь другого. Я могу прямо сейчас познакомить тебя с несколькими девушками. Они будут этому рады.

Хан широко раскрыл глаза. Услышать такое предложение на Тайре?!

— Это не то, о чем ты подумал, — холодно отчеканил Динор. — Просто девушки выбрали себе профессию, из-за которой не могут иметь постоянную привязанность. Сейчас они в отпуске. Поедешь?

Словно ждет, что я откажусь, так смотрит, подумал Хан. И кивнул. Он решил проверить себя.

20

… было недалеко. Дом этот — бледно-голубую рельефно-цилиндрическую башню — Хан видел из окна своей палаты. Три ответвления от основного полотна трех ярусов эстакады сворачивали и крепились на разных уровнях к этому зданию. Квартира находилась намного выше третьего — на верхних этажах в Ириолисе живут в основном сами тайриане, а эмигранты и гости предпочитают поселяться ближе к поверхности планеты. Далеко не каждый сможет спокойно обитать в жилище на высоте ресторана «Седьмое небо» как минимум.

Хан едва заметил все это. Он мучительно колебался, не зная, правильно ли поступает. По той же причине не рассмотрел и квартиру, отметил только спартанскую обстановку, что напомнило ему кабинет Хэгши, голографические снимки пейзажей разных планет и прозрачный шкафчик, довольно беспорядочно заполненный разнородными вещицами, явно сувенирами.