Хаммер. Серия «Аранский и Ко». Книга 3 - [63]

— Я уполномочен предложить вам триста тысяч долларов.

Анна Ивановна отнеслась к сказанному спокойно. Она не знала, много это или мало и сколько в действительности стоят акции.

— И это в чистом виде, — уточнил Воробей. — Все накладные расходы вас не касаются, вы получаете все, до единого цента.

Казалось, он был на правильном пути, еще немного, и Беспалова примет нужное для него решение. Во всяком случае, она не возразила, не потребовала увеличить сумму. А если она просто была далека от понимания реальной стоимости ее доли предприятия и поэтому пока просто приняла к сведению? Действительно, теперь она будет консультироваться, советоваться. Но где и с кем? Очень жаль, если Беспалова просто откажется. Бедная, убитая горем и практически одинокая женщина, разве сможет она противостоять такому грозному механизму, как он, Солин и Цап. Это исключено. Она обречена на поражение. С ее друзьями, как и было запланировано, уже начали работать люди Цапа, а в зависимости от результатов его сегодняшних переговоров уже завтра садовник установит в комнатах ее дома прослушивающие устройства, и тогда каждый шаг, каждое слово, произнесенное в ее доме, будет им известно. Если все же она захочет получить профессиональную консультацию у адвоката или референта, уже до встречи с ней этот консультант будет обработан соответствующим образом и, разумеется, не в ее пользу. Она обречена на неудачу. Еще вчера ему была, честно говоря, безразлична эта женщина, и вот сегодня при встрече, таком коротком общении вдруг изменилось многое. Этот моральный фактор личного контакта, пожалуй, только вредил большому делу, и он знал это, идя на встречу. Ему действительно теперь не хотелось причинять ей вреда, а тем более боль и унижения, и чем быстрее она согласилась бы на его условия, тем было бы лучше для всех.

— Анна Ивановна, поверьте, это хорошее предложение, у вас еще остается недвижимость, кое-какие сбережения, соглашайтесь.

— Вы не хотите дать мне возможность подумать?

— Нет, думайте, но… — Воробей не знал, как объяснить ей, что это не имело смысла. — Я не знаю, сколько вам нужно времени? До завтра хватит?

— До послезавтра.

— Хорошо, — согласился он. — Я знаю, вы мудрая женщина.

— Виктор Семенович, не льстите мне. Я должна подумать, это решение достаточно важное. Согласитесь.

Воробей отреагировал по-своему:

— Давайте я вас мороженым угощу, — предложил он, остановившись у небольшой открытой площадки летнего кафе.

Они устроились за пластиковым столиком у крошечного фонтанчика из диких гранитных камней и, ознакомившись с меню, заказали две порции мороженого под неожиданным названием — «Недоумение». Когда принесли заказ и была снята проба, мороженое оказалось обычным, возможно, в этом и заключалась фишка.

— Вам не кажется, что это мороженое сродни своему названию и вызывает такое же ощущение?

— А по-моему, — предположил Виктор Семенович, — я рад, что этим ощущением не оказалось разочарование, и особенно сейчас.

— Однако вы настойчив.

— Есть немного. Не хотел вас обидеть, так получилось.

— Да нет, что вы. Нас многое еще ждет впереди, и ощущения, разумеется, тоже различные. И если бы все оставалось не дальше понимания, что «если даже и обидеть, то легко», это было бы неплохо. Не так ли?

— Я не совсем, Анна Ивановна, вас понял, наоборот, мне кажется, между нами есть и, думаю, будет полное взаимопонимание, и никаких осложнений никогда не возникнет.

— Вы так считаете? — она вопросительно посмотрела на Воробья.

— Уверен. Вы мудрая женщина, — повторился Воробей.

— А разве все зависит только от меня?

— На сегодня да.

— А завтра? — она продолжала вопросительно смотреть на собеседника.

— Очень скоро, думаю, я понадоблюсь вам и тогда буду только рад оправдать надежды.

Беспалова на некоторое время задумалась и осторожно произнесла:

— Мне бы не хотелось.

Воробей гонял ложечкой по чаше последний зеленый шарик мороженого. Не хотел он обижать сейчас эту женщину, не только потому, что так надо для дела, а еще и потому, что просто не хотел. Как это ни странно, но оказывалось, было еще немало вокруг порядочных и симпатичных людей, где-то даже наивных, ведь на самом деле мир был не таким, каким представлялся этим люди.

— Я хотела сказать, лучше нам не попадать в нехорошие ситуации, — она посмотрела вокруг. — Красиво. Давно я здесь не была. А ведь когда-то училась в университете и тоже, как эта молодежь, спешила на занятия. Погода замечательная. Тихо, ни малейшего ветерка, и жары нет. Будний день, полдень, а людей много — взрослые, дети, студенты. Замечательный день.

— Вы правы, и день хороший, и место. Я уже и забыл, когда последний раз здесь гулял. Разве что проездом мимо.

Беспалова посмотрела в сторону машины. Андрей припарковался метрах в двадцати от кафе у детской площадки и, оперевшись о заднее крыло «камри», курил, поглядывая в сторону хозяйки.

— Еще одну минутку, — попросил Воробей, понимая, что Анна Ивановна считает разговор законченным. — Я отлучусь на секунду. Не уходите.

Он знал, у памятника была цветочница с корзиной цветов, и решил купить букетик для Беспаловой. Вот так бывает, до встречи с ней на подобный шаг он ни за что не решился бы, а сейчас оказалось, что способен, или, скорее всего, он интуитивно чувствовал — на всякий случай о себе нужно было оставить хорошее впечатление.