Хаммер. Серия «Аранский и Ко». Книга 3 - [60]

— Так что Гринева? — Цап терпеливо наблюдал за тягостными размышлениями Воробья.

— Голый вариант. Баба кремень, скала, кобыла степная. Характер хуже некуда.

— Я знаю, — согласился Цап.

— Не хочу даже связываться.

— Хорошо. Но к чему мы пришли?

— Варианты хоть и есть, но все они хлипкие, — заключил Воробей. — Самый реальный — это выкупать акции. Как договариваться с Беспаловой, пока еще не знаю, но постараться уболтать надо. С одной стороны, суммой Солин ограничил, и это понятно, а с другой — она тоже человек реальный, думаю, небольшая, но надежда есть. Может, ей советчики понадобятся, а тут уже мы должны подсуетится и точно в срок, прямо к столу, нужного советчика, и чтобы ни одна собака не догадалась, откуда он притопал.

— Думаю, референта она среди своих найдет.

— Найдет, если искать будет. А мы должны опередить, и возникнет он как бы нечаянно, ненамеренно, и лучше, если человек этот будет из ее же окружения. А с окружением мы ее знакомы. Мне пришлось потрудиться в этом направлении, когда готовили акцию по отстранению Беспалова.

Воробей намеренно изменил слово «устранение» на «отстранение». Цап клялся, что прослушки у него быть не может, помещения проверяются каждый день, и все равно он сказал именно так.

— Давай, Константин Сергеевич, рассмотрим ее ближайший круг родственников, друзей, знакомых. В первую очередь это дочь Юля. Далее — отец и мать, сваха, которые живут отдельно и далеко отсюда. Водитель Андрей, домработница Галина Юрьевна, уже немолодая женщина, и ее муж Григорий Степанович, скажем так, от садовника до электрика и сантехника. Из друзей в первую очередь Гриневы, хотя я друзьями их бы не назвал. Всю жизнь они держались вместе, стояли друг за друга. Беспалов тащил за собой Гринева, и тот отвечал ему честным и безукоризненным служением. Они часто проводили время семьями, но дружбой я бы это не назвал, как бы там ни было — один начальник, другой подчиненный, и этим все сказано. Думаю, Гриневу нельзя сейчас отнести к подругам Беспаловой, разве что их может сблизить только общее горе. А вот Белова Марина действительно подруга, самая что ни на есть настоящая, они на матфаке в одной группе учились, еще тогда сдружились и, можно сказать, на всю жизнь. Потом еще Светлана Портнова, школьный историк по профессии, они с Беспаловой разного возраста, но почему-то сблизились, давно, лет десять назад. Анна Ивановна тогда преподавала математику в средней школе, до сих пор регулярно встречаются. Разведенная, скромного достатка, обычно Портнова приезжала к Беспаловым, и, видимо, богатая и сытая жизнь друзей как-то грела ей душу. Есть еще некоторые знакомые по школе, детству, но с ними она практически не контактирует. Предлагаю обратить внимание на садовника, Белову Марину с мужем и Портнову.

— Думаешь, согласятся?

Что ни говори, а голова у Воробья варила, Цап только успевал следить за его мыслью.

— Все зависит от предложенной суммы. И потом, никаких последствий для них это иметь не будет. Каждый вправе судить со своей колокольни и давать советы. Причем если грамотно все излагать, никакого умысла в этом никто не заподозрит. К примеру, садовник Григорий Степанович: для него сумма в двести тысяч долларов просто колоссальная, и поставь он себя на место Беспаловой, этих денег хватило бы ему на всю жизнь, а что проку от акций, одна только головная боль, и потом — вообще без головы можно из-за них остаться. Того же мнения будут и остальные. Завтра я согласую этот вариант с Солиным, передам тебе адреса всех этих подруг Беспаловой, и начнем с ними работать. Но сначала я приглашу к себе Анну Ивановну. Нет, пожалуй, лучше, пусть она сама назначит место и время, дадим ей себя почувствовать приоритетнее. После этого постепенно, по очереди, начнем подпускать подруг, а дальше по обстоятельствам.

Цап только согласно кивал:

— А говоришь, соображалка туговата насчет подумать. Можешь, когда хочешь.

— Толчок нужен.

— Предлагаю на сегодня все, — Цап подхватился, демонстративно пододвинул кресло к столу. — В бухгалтерии куча дел, сегодня проблемы возникли, надо разгребать.

— Как скажешь. Главное мы с тобой все же сделали, план набросали.

Летняя пора Воробью нравилась больше, чем другие. Вовсю грело солнце, но воздух, как и надлежало для июня, не был еще жарким и душным. Он даже пока еще не включал кондиционер в салоне автомобиля, встречный ветерок приятно трепал волосы на голове, можно было выставить локоть в открытое окно, положить руку на зеркало бокового обзора или, направив вперед ладонь, ловить пальцами упругую струю невидимой атмосферы. Настроение, в тон погоде, было хорошим.

В каком направлении пойдет обработка Беспаловой, он не знал, но чувствовал, что в результате все сложится, как ему нужно. А дальше открывались очередные перспективы, только дерзай. В целом хорошее время наступило, Птице нравилось, можно было и проявить, и выразить себя, и, главное, стимул был, результаты просто радовали своими величинами. Трудно сказать, как высоко он поднимется, но пока получалось.

Несмотря на то, что кафе «Гульчитай» было для него не по пути, Воробей все же решил заехать и пообедать именно там. Скорее всего, потому, что хотелось увидеть Марину. Он неожиданно поймал себя на том, что непроизвольно движется в направлении этого кафе, и когда начал задумываться, почему именно туда, понял, хочет повидаться с официанткой Мариной.