Халхин-Гол. Исследования, документы, комментарии - [45]
РГАСПИ.Ф. 82. Он. 2. Д. 1383. Л. 24. Подлинник.
1 марта 1925 г.
Секретно
НАРОДНОМУ КОМИССАРУ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ Г. В. ЧИЧЕРИНУ
Дорогой Георгий Васильевич.
Япония[183]. Я не разделяю Ваших опасений, что японцы могут ограничиться поверенным в делах. В английском случае была совершенно другая ситуация. Там было совершенно естественно, что Макдональд не мог решиться на назначение послов ввиду противодействия дворцовых кругов и целого ряда других соображений, которые коренным образом отличаются от ситуации в Японии. Япония не будет саботировать с назначением послов, она не менее нас заинтересована в назначении установления нормальных отношений и в создании впечатления в Америке и в других странах, что все обстоит благополучно и что не только подписано соглашение, но идет известное сближение между СССР и Японией. С этой точки зрения опасение неосновательно, но я, тем не менее, сделал сообщение Иошизаве, что мы возражаем против системы поверенных в делах, сами собираемся назначить посла и рассчитываем, что японское правительство тоже немедленно назначит посла. Кузнецов, которого я отправляю на днях в Токио, поедет туда в качестве I секретаря Пекинского Посольства и ограничит свою задачу только принятием Посольства и некоторыми подготовительными мерами к приезду тов. Коппа. Против кандидатуры последнего, я думаю, никаких возражений не будет, и я ожидаю через несколько дней получить агреман. Что касается назначения посла со стороны Японии, то это более сложная вещь, ибо у них, хотя уже имеется несколько кандидатур, но им трудно остановить выбор, ибо у них идут всяческие интриги, а главное, не выяснен вопрос с самим Иошизавой. Дело в том, что Иошизава через месяц сможет встать, но будет еще ходить на костылях. Окончательно поправиться он сможет только в конце апреля или в начале мая. Таким образом, будучи наиболее приемлемым для нас (по-видимому, он является и для японцев первым кандидатом на пост посла), он не сможет немедленно поехать в Москву. Я думаю дать понять им, что в крайнем случае, если они хотят Иошизаву назначить послом, они могут его назначить и оформить это дело, а выехать он может, как только состояние здоровья ему позволит. В этом случае, я думаю, мы могли бы согласиться на поверенного в делах. Последнего я им не заявлял, пишу только Вам и хотел бы знать Ваше мнение на этот случай. Таким образом, мы могли бы согласиться на поверенного в делах в том случае, если бы японское правительство назначило бы к нам послом Иошизаву или кого-либо другого, с тем, что, если это будет Иошизава, он может приехать через месяц-полтора, а до его приезда мы могли бы согласиться на поверенного в делах. Вот какое решение вопроса было бы, с моей точки зрения, совершенно приемлемо. Что касается Кузнецова, то хотя он не будет давать никаких интервью и не будет выполнять никаких политических функций, но совершенно неминуемо, что, как только он приедет туда, японцы с ним будут носиться, наверное, будут устраивать всякие банкеты с его участием. Это неизбежно и от этого отказываться невозможно, ибо это значило бы обидеть японцев и повернуться к ним спиной, когда они выразят радость по случаю прибытия к ним советского чиновника.
Наша Комиссия на Сахалине. К сожалению, у меня нет шифра с ними, и я боюсь, что это очень сильно затруднит сношения по различным вопросам, которые у них будут возникать в процессе их деятельности. Японцы сообщили мне, что они собираются начать вывод войск с восточного берега 5-го марта. Потом дополнительно они исправили это сообщение, что они собираются не начать 5-го марта, а к 5-му марта закончить вывод войск с восточного берега. Это заставляет нас еще более торопиться — с переброской на восточный берег хотя бы десятка наших красноармейцев или милиционеров. Я об этом Вам телеграфировал, но из копии телеграммы, полученной мной за подписью тов. Ротштейна, у меня такое впечатление, что Вы не приняли твердого решения в этом направлении. Между тем мы можем прозевать и попасть на восточный берег лишь к лету. Кроме милиционеров я бы считал необходимым отправить на восточный берег несколько горных инженеров, которые уже сейчас могли бы приступить к выяснению обстановки и к собиранию необходимых для заключения концессионных контрактов материалов.
Я надеюсь, что тов. Копп по дороге заедет в Пекин. Это совершенно необходимо и для него, и для меня.
С коммунистическим приветом
Л. КАРАХАН
РГАСПИ.Ф. 82 Оп. 2. Д. 1238. Л. 81. Подлинник.
г. Москва
Мало кто знает о том, что германский вермахт (рейхсвер) в обход версальских запретов набирал силу на нашей земле. В СССР в глубокой тайне строились и действовали совместные заводы, аэродромы, танковые и авиационные школы Здесь обучался цвет фашистского вермахта. Основы советско-германского военного сотрудничества закладывали Ленин, Троцкий, Сталин.Предлагаемые вниманию читателей документы до сих пор не видели свет; поставленный на них 50 с лишним лет тому назад гриф «совершенно секретно» надолго упрятал их в архивный ГУЛАГ, исключил из сознания народа.Авторы считают своим долгом, опираясь на изученные материалы, сказать всю правду, во всей ее полноте, сложности и противоречивости.Книга рассчитана на самую широкую читательскую аудиторию.
Книга Волина «Неизвестная революция» — самая значительная анархистская история Российской революции из всех, публиковавшихся когда-либо на разных языках. Ее автор, как мы видели, являлся непосредственным свидетелем и активным участником описываемых событий. Подобно кропоткинской истории Французской революции, она повествует о том, что Волин именует «неизвестной революцией», то есть о народной социальной революции, отличной от захвата политической власти большевиками. До появления книги Волина эта тема почти не обсуждалась.
Эта книга — история жизни знаменитого полярного исследователя и выдающегося общественного деятеля фритьофа Нансена. В первой части книги читатель найдет рассказ о детских и юношеских годах Нансена, о путешествиях и экспедициях, принесших ему всемирную известность как ученому, об истории любви Евы и Фритьофа, которую они пронесли через всю свою жизнь. Вторая часть посвящена гуманистической деятельности Нансена в период первой мировой войны и последующего десятилетия. Советскому читателю особенно интересно будет узнать о самоотверженной помощи Нансена голодающему Поволжью.В основу книги положены богатейший архивный материал, письма, дневники Нансена.
«Скифийская история», Андрея Ивановича Лызлова несправедливо забытого русского историка. Родился он предположительно около 1655 г., в семье служилых дворян. Его отец, думный дворянин и патриарший боярин, позаботился, чтобы сын получил хорошее образование - Лызлов знал польский и латинский языки, был начитан в русской истории, сведущ в архитектуре, общался со знаменитым фаворитом царевны Софьи В.В. Голицыным, одним из образованнейших людей России того периода. Участвовал в войнах с турками и крымцами, был в Пензенском крае товарищем (заместителем) воеводы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.