Хакер - [67]

В этот час в баре было малолюдно, высокие креслица рядом со стойкой пустовали. Лобстер сел за стойку, по бокам расположились его охранники. Бармен скользнул по Лобстеру взглядом — не узнал. Да, он правильно всё высчитал — сегодня была смена того самого козла, который его выставил из бара. У дверей дежурил охранник — Вадик. «Ну вот и хорошо», — подумал Лобстер, рассматривая меню.

— Что будете? — Бармен любезно улыбнулся.

— Мне персиковый сок, — сделал заказ водитель. Охранник-«бык» попросил стакан пепси, а Лобстер заказал себе коктейль, про который ему писала Миранда.

Коктейль оказался сладким на вкус.

— Ребята, прикройте меня! — тихо сказал Лобстер своей охране. Охранники переглянулись. В это мгновение он позвал бармена: — Эй!

Бармен обернулся, Лобстер плеснул ему в лицо содержимое бокала.

— Ты чё, забыл меня?

Бармен на мгновение растерялся, стал вытирать полотенцем мокрое лицо, потом прошипел:

— Ах это ты, сука, ну всё, теперь… Вадик!

Охранник двинулся к стойке. Водитель с «быком» снова переглянулись, поднялись и загородили Лобстера от Вадика. Когда он попытался раздвинуть их, то оказался лежащим на полу с заломленной рукой.

Бармен оторопел:

— Мужики, вы чё, неприятностей хотите? Будет их у вас!

Лобстер достал из внутреннего кармана удостоверение и сунул его под нос бармену.

— Неприятности сейчас будут у тебя, приятель. Я говорил, что злопамятный? Как насчёт капелек для носа?

Лицо бармена вытянулось в испуге.

— Ребята, да вы что? Я с этим вообще никак! Ходит тут один, торгует. Севой зовут. Он всё на «Пушке» тусуется.

— Ну а Белка? Я тебя про Белку в прошлый раз спрашивал.

— Нету, не было. Ей-богу, больше не заходила. Ну, клянусь!

— Ладно, не хами больше посетителям, — сказал Лобстер на прощание и направился к выходу.

Его охранники оставили Вадика лежащим на полу и последовали за ним.

— Ты, Олег, больше так никогда не делай! — строго сказал второй, садясь в машину. — У нас на твои разборки никаких инструкций нет.

— Извините, мужики. Должок был.

— Ты его на дурь разводил? — Водитель посмотрел на Лобстера в зеркало, тронул машину с места. — Этим Отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков занимается. Был бы он побойчей…

— Извини, Олег, но я обязан доложить начальству, — честно признался «бык».

— Пожалуйста, — с усмешкой кивнул Лобстер. Он вдруг представил на месте «быка» Никотиныча. Что бы сейчас началось! «Как ты мог?! В самый ответственный день нашей жизни! Хочешь всё провалить? Повесить тебя за это мало!» Сейчас Лобстер был абсолютно уверен, что операция пройдёт успешно: слишком много затрачено душевных сил… Если только банк не прекратит вдруг электронные платежи. Это был гусарский кураж. Иногда хочется дать кому-нибудь по морде, выпить бутылку, сидя на карнизе двенадцатого этажа, прыгнуть в лужу, обрызгивая прохожих, заорать на весь белый свет: «Вы — дерьмо!», заставляя их обернуться. Наверное, так же повёл бы себя в подобной ситуации его отец: ничего не поделаешь — дурная наследственность… — Извините, ребята, больше такого не будет. Домой!

…Был шестой час вечера. На улице уже темнело. Лобстер лежал на кровати, слушал плеер и смотрел в потолок с тёмными разводами. До взлома оставалось ещё больше семи часов.

В прихожей раздался звонок. Лобстер подумал, что это дядя Паша. Он ему сейчас откроет, даст денег и попросит сходить в магазин. Они сядут на кухне, дядя Паша будет пить и рассказывать свои чеченские байки, а Лобстер будет внимательно слушать и постарается ни о чём не думать.

Он поднялся с кровати, направился к двери, глянул в глазок. На лестничной площадке стояла китаянка. Лобстер нахмурился. Ну, сейчас начнётся!

— Привет, — сказал он, открывая дверь.

— Что случилось, Лобстер? — спросила она, проходя в комнату.

— Ничего, — пожал плечами Лобстер.

— Мы его прикрываем: даём охрану, пылинки сдуваем, а он шляется чёрт знает где, скандалит! И это ты называешь ничего? Ты же нас всех подставил!

— Никого я не подставлял. — Лобстер подумал, что надо было не открывать дверь. Хотя какой смысл? Эта в замочную скважину пролезет.

— Почему ты ночевал у Никотиныча?

— Это уже моё дело, где мне ночевать! — взорвался Лобстер. — Может, мы с ним «голубые»?

— Нет, вы не «голубые», вы — хакеры, — неожиданно произнесла китаянка. — Очередной взлом? Лобстер вздрогнул, и она, кажется, это заметила.

— С чего ты взяла?

— Да потому что я видела его сегодня!

— Никотиныча? — уточнил Лобстер.

— Да, Сергея Дмитриевича. Знаешь, есть такая методика — по глазам человека определять, врёт он или нет. У европейцев глаза бегают в одну сторону, у китайцев — в другую, потому что у нас разное сознание.

— То есть как бегают?

— Когда ты что-то вспоминаешь, у тебя глазное яблоко движется влево, когда мечтаешь, фантазируешь, врёшь — вправо. Ты мне сейчас врёшь, Лобстер. Зачем вы подключились к скоростной линии?

«Скотина, Никотиныч! Ведь просил дождаться, когда никого не будет! Там всего-то пару проводков соединить!»

— Слушай, что ты на меня сегодня наезжаешь! Никуда мы не подключались! Я вообще спать хочу. С тобой, — добавил Лобстер и попытался обнять Хэ. Китаянка отстранилась.

— Я не видела, подключался он к сети или нет, но учти, в конторе стоят специальные приборы, которые фиксируют нагрузку на линию. Если среди ночи она вдруг неожиданно возрастёт, аппаратура начнёт отслеживать сигнал. Вас вычислят в течение пятидесяти пяти секунд. Ты меня понял?