Гвардейцы стояли насмерть - [13]
Штольне далеко было до выдающегося произведения строительного искусства. Самым большим ее недостатком было отсутствие вентиляции. Пробыв здесь некоторое время, люди стали задыхаться. Но искать новое место было некогда.
Началась напряженная повседневная работа в боевой обстановке. Дел навалилась куча. Но прежде всего необходимо было точно установить положение на боевом участке, занимаемом полками дивизии, наладить с ними регулярную связь и обеспечить бесперебойное руководство частями.
Наши связисты во главе с начальником связи майором Костюриным и его заместителем Василенко буквально сбивались с ног. Им пришлось работать в тяжелых условиях: проводная связь горела, радиостанций не хватало. Уже в первый день пребывания в Сталинграде выяснилось, что боевыми действиями придется руководить в основном через связных или при личных встречах с командирами.
Связистам на протяжении всей обороны города пришлось крепко потрудиться не только над организацией связи с действовавшими частями. Особенно трудно было держать связь с левым берегом: она осуществлялась по радио и телефону. Наладить же телефонную связь с левым берегом было нелегко, так как мы не располагали кабелем, который можно было бы проложить под водой, а обычный кабель часто выходил из строя. За время боев в Сталинграде связисты израсходовали такого кабеля около пятисот километров.
Едва мы разместились в штольне, как ко мне подскочил запыхавшийся связной из штаба армии:
- Вас вызывает командующий!
Связной был бледен, в грязной шинели: видно, нелегок километровый путь от штаба армии до нас.
- Гнались за тобой, что ли? - неуклюже сострил кто-то из наших штабников.
- Немец стреляет, - объяснил молодой боец. Кое-кто засмеялся:
- Так на то он и немец, чтоб по тебе стрелять.
- Прекратите! - оборвал я эти неуместные шутки. - Майор Бельский, организуйте работу штаба, узнайте обстановку в полках Елина и Панихина, установите связь с Червяковым.
- Червяков ранен, - сообщил командир отдельной разведывательной роты дивизии лейтенант Войцеховский. - И тяжело. Его переправили на тот берег. Передовым отрядом командует теперь его заместитель старший лейтенант Ф. Г. Федосеев.
- Эх, Захар, Захар, - вырвалось у меня. - Не дошел ты до родной Сумской земли.
- Но оглобли назад он фрицам все-таки завернул, - проговорил Вавилов. С его легкой руки мы дойдем и до Сумщины и дальше пойдем...
Я распорядился узнать о здоровье Червякова и представить его к награде - ведь он был первым, кто стронул фашистов с берегов Волги, с самого дальнего рубежа, куда они добрались.
Со связным от Чуйкова, своим адъютантом старшим лейтенантом Д. М. Шевченко, лейтенантом П. Т. Войцеховским и одним автоматчиком я отправился на командный пункт армии.
Мы перебегали от одного укрытия к другому, переползали места, простреливаемые вражескими автоматчиками и снайперами, скатывались от минометного огня в воронки, пытались вжаться в песчаную стенку обрывистого берега - и все-таки не обошлись без потерь.
При налете авиации был убит связной от Чуйкова и ранен наш автоматчик. Тяжело контуженного и совершенно оглохшего Войцеховского мы оставили в воронке от авиабомбы дожидаться нашего возвращения, и только с Шевченко мы добрались до цели.
Если бы я даже ничего не знал о положении дел в Сталинграде, то достаточно было мне пройти от нашей штольни до командного пункта армии, чтобы убедиться, что обстановка здесь сложилась весьма тяжелая. Подхлестываемые истерическими приказами из Берлина гитлеровцы бешено рвались к Волге. Пассивная оборона уже не могла спасти город. Надо было наступать, отвоевывать в уличных боях метр за метром территорию, занятую врагом.
Когда мы с Шевченко, наконец, достигли русла Царицы и отыскали вход на командный пункт, вид у нас был довольно помятый.
- Стой! Кто такие? - окликнул нас часовой.
Я назвал себя. Он недоверчиво оглядел нашу измазанную в грязи одежду и вызвал дежурного. Тот проверил документы, и мы вошли в так называемое "царицынское подземелье", в котором ранее находился штаб фронта, а теперь разместился командный пункт армии. Это подземелье представляло собой длинный блиндаж-туннель, разделенный на десятки отсеков. Я заметил, что здесь, как и в нашей штольне, с вентиляцией было плохо: стояла ужасная духота.
Едва удалось немного почиститься, как вызвали к командующему. До этого мне не приходилось встречаться с Василием Ивановичем Чуйковым, но я много о нем слышал, знал, что вся его жизнь связана с армией. Еще в годы гражданской войны он командовал полком и за храбрость был награжден оденом Красного Знамени. Командиры, с которыми я успел поговорить, передавали, что Чуйков показал себя уже в первые дни командования 62-й армией волевым и решительным человеком.
В отсеке командующего, кроме Чуйкова, были член Военного совета генерал-лейтенант Кузьма Акимович Гуров и начальник штаба генерал-майор Николай Иванович Крылов (ныне Маршал Советского Союза).
- Однако, товарищ Родимцев, вам немного досталось, - с улыбкой заметил Василий Иванович, оглядывая мои пострадавшие доспехи.
Затем все присутствовавшие внимательно выслушали мой доклад о состоянии дивизии. Я сообщил, что соединение бойцами и командирами укомплектовано хорошо, но частично недополучено вооружение и некоторые боеприпасы. Чуйков сразу же связался со своим заместителем по тылу, находившимся на левом берегу, и приказал:
Уроженец Урала гвардии генерал-полковник дважды Герой Советского Союза Александр Ильич Родимцев широко известен как участник национально-освободительной войны в Испании, а впоследствии как командир 13-й гвардейской дивизии, покрывшей себя неувядаемой славой во время обороны Сталинграда, затем командир гвардейского корпуса, с большим героизмом громившего немецко-фашистских захватчиков при освобождении Украины, Польши, Чехословакии.В этой книге А. И. Родимцев рассказывает, с какой доблестью и отвагой выполнили свой интернациональный долг советские добровольцы, сражавшиеся в 1936—1938 годах против фашистов за свободу трудового испанского народа.
В книге дважды Героя Советского Союза генерал-полковника Александра Ильича Родимцева отражены события, разыгравшиеся на Юго-Западном фронте в течение 11 первых, наиболее тяжелых для нашей армии и народа, месяцев Великой Отечественной войны, когда под натиском превосходящих сил противника наши войска с ожесточенными боями отходили в глубь страны, нанося немецко-фашистским захватчикам огромные, невосполнимые потери и одновременно готовя резервы для ответных сокрушительных ударов.
В 1936–37 гг. Родимцев в качестве советского добровольца воевал в Испании. Он был военным советником при Листере – в самых боеспособных частях правительственных войск. В Испании он заслужил звание Героя Советского Союза и был награжден двумя орденами Красного Знамени.
В документальной повести «Машенька из Мышеловки» Александр Родимцев рассказал о подвиге санинструктора из его дивизии Марии Боровиченко, совершенном на белгородской земле, за который отважная комсомолка была посмертно удостоена звания Героя Советского Союза.
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.