Гувернер Романовых - [8]
Пьер Жильяр и Алексей Николаевич в Царском Селе. 1913 г.
Пьер Жильяр и Милица Лейхтенбергская в Петергофе зимой 1905/1906 гг.
В России было много гувернанток, занимавшихся исключительно образованием девушек. Их очень ценили, поскольку они владели двумя языками, на которых могли читать книги и преподавать. Обычно им поручалось преподавание французского, чтения, географии и иногда – музыки. Домашние учителя преподавали французский и другие языки, математику, точные науки. Гувернеры и гувернантки жили вместе со своими учениками. Вместе с ними учителя принимали пищу, ежедневно гуляли, играли.
Говорить по-французски бегло и без акцента было признаком очень хорошего образования в аристократических кругах XIX века. По словам Жильяра, Николай II и Александра Федоровна владели французским великолепно. Императрица разговаривала со своими детьми по-английски, в то время как Император обращался к ним по-русски. Швейцарцам работа в России давала возможность жить в домах состоятельных людей (иногда – в роскоши) и путешествовать. В 1907 году Жильяр в одном из писем своей матери выразил недовольство тем, что он превратился в «машину для добывания денег». Став воспитателем Цесаревича, он получил самую престижную должность в своем роде и конечно, с самой высокой оплатой в России. Сидней Гиббс, преподаватель английского языка, подчинявшийся Жильяру, произвел впечатление на своего отца, который сам был банкиром, описав ему свое положение. «Ах, если бы только твоя дорогая матушка была жива, чтобы увидеть это!» – ответил финансист, явно испытывая гордость за сына ввиду такого успеха.
В русских аристократических кругах XIX века образование и воспитание были частной сферой и традиционным способом заработка для иностранцев. Дворянство опасалось обучать своих детей в государственных образовательных учреждениях, будь то лицеи или университеты, из-за радикальных идей, распространявшихся там. Это объясняло относительно слабую образовательную подготовку дворянства в конце XIX века по сравнению с презираемой разночинской интеллигенцией, состоявшей из ученых, философов, врачей, инженеров или экономистов. Образование молодых дворян обычно ограничивалось суровой военной подготовкой для мужчин, для женщин оно прерывалось со вступлением в ранний брак. Став воспитателем Цесаревича в должности гувернера, Жильяр долго раздумывал над методикой его образования. Затем он нашел разумные и оригинальные подходы к воспитанию своего юного ученика, изолированного от внешнего мира и незнакомого с его реалиями.
Два первых года, проведенных Жильяром в России, – 1904-й и 1905-й – были особенно бурными. Война с Японией была в самом разгаре, русские войска терпели поражение за поражением. Япония, стремившаяся контролировать Корею и Маньчжурию, уже потопила российский флот на Дальнем Востоке. Русские деловые круги хотели заполучить рудники, леса, порты на Тихом океане, доступ в Китай. Царь питал к японцам стойкую неприязнь после покушения на него в ходе посещения страны еще в 1891 году в ранге наследника. Он ввязался в войну, которая, по его мнению, должна была оказаться недолгой и победоносной.
Очень быстро эта авантюра обернулась полным провалом. Русская армия, плохо экипированная, плохо снабжаемая, посреди зимы была отправлена в поход через Сибирь. Свирепствовал мороз, армия поредела еще до начала первых сражений. Те, кто не замерз по пути, прибыли в Порт-Артур совершенно измотанными. Именно тогда Царь принял решение привлечь к военным действиям свою Балтийскую эскадру, гордость России, одну из красивейших флотилий в мире. Она должна была выйти из Кронштадта, обогнуть Африку и добраться до Японии.
Александра Теглева и Алексей Николаевич в Ливадии. 1911 г.
Царевич с Марией и Анастасией в Ливадии. 1911 г.
Вскоре после своего торжественного появления эскадра показала себя далеко не лучшим образом под атаками японским военно-морских сил. Поражение стало полным, когда русский флот, добравшись наконец до Японского моря, был фактически уничтожен адмиралом Того у острова Цусима меньше чем за час.
Первое время Жильяру в России пришлась нелегко. 9 января 1905 года вошло в историю как Кровавое воскресенье. Мирная демонстрация рабочих, с женщинами и детьми, иконами и хоругвями, предводительствуемая попом Гапоном, была расстреляна на подступах к Зимнему дворцу. Люди пришли просить помощи и защиты у Царя, но в ответ получили пули. Войска открыли огонь, и больше тысячи демонстрантов (по некоторым оценкам) было убито. Тела двух тысяч раненых, среди которых были женщины и дети, покрыли набережную Невы и Невский проспект. Шедшие с петицией люди не были революционерами, по крайней мере, до той поры. Николай II находился в это время Царском Селе, ничего не зная, видимо, о том, что происходило в Петербурге.
В конце 1905 года министр Сергей Витте при посредничестве американского президента Рузвельта вел переговоры о мире с японцами на очень выгодных для русских условиях. Война закончилась, революционные выступления были подавлены. Царь пообещал пойти на либеральные уступки. Ему удалось сохранить трон, но его репутации был нанесен непоправимый ущерб. В российском общественном мнении он стал отныне «Николаем Кровавым», для правительств стран Запада – несведущим и неразборчивым в средствах правителем. Своим бездействием или напротив, некомпетентными и непродуманными действиями Николай II запустил ту кровавую машину, которая впоследствии привела к падению дома Романовых. В октябре, не имея возможности выехать в Петергоф из-за стачек железнодорожников, Жильяр отмечал, что «наведение порядка» сопровождалось жестокими репрессиями и многочисленными погромами.
