Гусь - [16]

– Я привык разговаривать языком цифр. Я математик.

Рэйф встал, отошёл к окну, закурил.

– Раз вы математик, то должны понять, что финансы – это главный инструмент управления людьми в Аскерии.

Рэйф достал из стола банкноту с изображением Мистера Гавера.

– Эта бумажка управляет ВСЕМ в Аскерии! Это понятно?

– Я не спорю!

– Так и считайте эти бумажки, не лезьте со своими предложениями к Мистеру Гаверу.

– Но ведь жизнь аскерийцев можно сделать лучше!

Рэйф смял сигару в пепельнице, превратив её в груду отжившего своё материала.

– Всего доброго, продолжайте свою непосредственную работу, – проговорил он, заканчивая разговор.

Последующие после встречи с Рэйфом дни я болел. Впервые стало очевидно, что вершина, упоминаемая отцом, оказалась не тем местом, о котором мечталось. Суть системы Мистера Гавера оставалась мне непонятной. Не прописанная ни в одном документе, она пропитала всю Аскерию, управляла ВСЕМ, не будучи озвученной. Она доставала из самых глубин человека его комплексы и тайные желания и цинично использовала их, делая поведение большинства легко прогнозируемым. Я пытался говорить об этом со многими людьми, меня никто не понимал.

Миссия оказалось не миссией, я ни на что не мог влиять. Мой мозг пульсировал, готовый к решению задач, но они отсутствовали. Достигнув всего, поднявшись на неприступную для большинства высоту, я оказался близок к профессиональному краху. Привлекательная картинка Аскерии рухнула как карточный домик, рассыпавшись под словами Рэйфа. Я пал жертвой глобальной иллюзии. А теперь и от меня хотели получить исполнительность в копировании множества иллюзий под прикрытием гаверов. Заблуждался не только я, но и все жители Аскерии.

Последней надеждой оставалась встреча с Мистером Гавером. Я хотел с ним поговорить. Это стало навязчивой идеей. Пробиться к нему лично не представлялось никакой возможности. Ум математика наконец-то увидел задачу. Через некоторое время мне удалось разрушить сложные системы защиты и вычислить рабочее место Мистера Гавера, откуда посылались сообщения на служебные гаверофоны.

В то утро шёл снег, островки замёрзших лужиц, ухмыляясь, смотрели на меня расцарапанным морозом узором. Я заметно нервничал. Решать математические задачки оказалось куда легче, чем планировать несанкционированное проникновение в кабинет Главного Аскерийца. Несколько раз я останавливался, смотрел на редкие пролетающие по небу клаеры. Холодный ветер пробирался за воротник. Нужно действовать. Я должен лично ему рассказать. Он поймёт.

Из освещенных витрин магазинов меня провожали пустыми неподвижными взглядами манекены. Упакованные в праздничную блестящую бумагу товары призывно выглядывали из-под ценников. Цифры… Теперь они не казались мне безобидными. Цифровая лихорадка под названием гаверомания опутывала аскерийцев, потуже затягивая узлы несвободы. При этих мыслях все привилегии Золотого района превращались в дешёвую мишуру.

Я шёл, привычно таща свой горб, но с каждым шагом он становился тяжелее, придавливая меня к земле. Богатые дома и кричащие баннерами и огнями рекламы улиц остались позади.

Ветер усилился. Кутаясь в пальто, я продолжал пробираться к намеченной цели. Строящиеся дома и пустыри сменяли друг друга. Наконец, я нашёл его. Невысокое здание из красного кирпича ничем не выделялось среди куч строительного мусора и редких, еще не вырубленных деревьев.

Никаких вывесок. С гулко колотящимся сердцем я достал запрограммированный пластик и приставил его к запертой двери. Сработало. Холл оказался небольшим, пахнуло затхлостью. Я снял запотевшие очки и размял замерзшие пальцы.

Расстегнув пальто, я огляделся. Справа у стенки громоздился большой пыльный диван. Повсюду стояли горшки и кадки с искусственными цветами. Гигантский аквариум от пола до потолка занимал левую часть помещения. Я подошёл ближе. Ни одной рыбины, ни одного живого существа. Водоросли и коряги уныло застыли в неподвижной мутной воде. Мертвечиной и заброшенностью отдавал каждый предмет. «Неужели ошибся?» – думал я. Мистер Гавер и запущенное помещение никак не связывались в моей голове. Ум лихорадочно работал, ища объяснение.

В углу зияла чернотой лестница, призывно маня и одновременно пугая. Осторожно ступая по ступеням, я стал подниматься, тревожа слежавшуюся пыль. В тёмном закутке второго этажа меня встретила тяжелая металлическая дверь. Синий свет сочился в узкую щель. Я закашлялся, вытащил баллончик. Мне не хватало воздуха. Переждав приступ, я решился войти. В пустой комнате без окон одиноко мигал бегающими цифрами огромный монитор. Потрясённо я стоял и смотрел на него. Это и есть Мистер Гавер? Система проводов и программ? Машина, безжалостно управляющая Аскерией? Но кто? Кто придумал эту систему? Кто за этим стоит?

Мои размышления прервал шум на первом этаже. Несколько пар ног быстро и шумно поднимались по лестнице. Служба Защиты Аскерии чётко выполняла свою работу. Беседа с разгневанным Рэйфом ничего не прояснила. Я стал опасен для системы, и она меня исторгла, объявив странным, изолировала от правильных, слепо подчиняющихся людей. С этого момента моим пристанищем стал Дом.