Губин ON AIR: Внутренняя кухня радио и телевидения - [5]

Шрифт
Интервал

Разговоры, которые идут по городу, тоже могут подкинуть информационный повод для программы. Скажем, идут пересуды о переносе барахолки и строительстве на ее месте какого-нибудь торгового центра. Это достаточно больная тема, чтобы не пройти мимо нее в эфире регионального радио. Вообще, ездите не только в трамваях, но и в такси. Водители вам такое порасскажут!..

Личный опыт, знакомства, телепрограммы, как ни странно, тоже могут стать источниками информации для развлекательного шоу. Однажды по какому-то телеканалу я видел потрясающую программу о том, как дайверы Новый год под водой встречают. Они на дне бассейна елку поставили, целовались и, что самое удивительное, шампанское пили – под водой. Вот это совершенно невероятное зрелище меня сильно вдохновило, чтобы сделать радиошоу с людьми, необычно встречающими праздники.

Теперь о смешанных шоу. Это самый распространенный тип разговорной программы на радио. У вас нет сильной информационной службы, чтобы завалить вас фактами и деталями и обеспечить выход ежедневного информационного шоу. И развлекательную программу, в силу тех или иных причин, вы готовить каждый день не можете. (Мне, например, в свое время очень хотелось вести развлекательное ток-шоу под названием «Как вы теперь поживаете?» – о том, что происходит с советскими звездами сейчас. Как поживают те, кто был когда-то кумиром? Что с писателем Борисом Васильевым? Чем он занимается, есть ли у него деньги? Когда ему жить интереснее было? Мне жутко хотелось сделать такую программу, но не было команды, которая могла бы это потянуть.) И вот как результат – микс, смешанного типа шоу.

Какие источники информации для микс-шоу годятся? Все те же, о которых мы говорили. Плюс еще несколько. Я вам настоятельно рекомендую завести гербарий с листьями со всех веток власти, чтобы у вас был полный перечень разных региональных и муниципальных служб. У меня есть такой список министерств. И когда отчаяние и проза жизни душат меня, я говорю: «А что-то у нас давно не было в эфире министра Шевченко[9]». Что у нас с реформой здравоохранения? Клиники у нас в ужасающем состоянии, а не позвонить ли нам Шевченко? Это не срабатывает в 90 % случаев, вам морочат голову и просят позвонить «на следующей неделе» – но, надеюсь, в регионах с этим проще. А иногда можно просто тупо идти напролом, набирая подряд телефонные номера. У меня при ежедневном эфире порой другого выхода нет. Пять дней в неделю я должен кого-то приглашать, и тогда я просто листаю блокнот с телефонами и натыкаюсь, скажем, на имя первого замминистра культуры Натальи Дементьевой. И тут вспоминаю, что в Петропавловской крепости происходит страшенный скандал, трудовой коллектив хочет сбросить с раската в Неву директора за бездуховный популизм, так что неплохо бы Наталью Леонидовну пригласить и поговорить… Ну, скажем, о том, почему научные сотрудники музеев умеют просить деньги, но не умеют их зарабатывать. И должны ли они уметь зарабатывать?

Умоляю вас, сдувайте пылинки с тех, кто вам может всегда по первому зову поставлять гостей. Есть в одной дивной партии девочка, милая, хорошая, прилежная, но вечно все путающая и исполняющая с точностью до наоборот. Она не знает, например, что помимо сенатора Сергея Попова есть депутат Сергей Попов, она путает сенатора Маргелова с депутатом Маркеловым, – но в итоге каким-то чудесным образом приводит в эфир именно того, кто сейчас нужнее. Если бы я не был женат, то женился бы на ней фиктивным браком – просто для того, чтобы обеспечить непрерывную наполняемость программы. Честное слово! Всегда делает не то, но всегда делает – это ли не мечта!

Тут я немножко растекусь мысью по древу, поскольку далее последует мой монолог типа «100 полезных советов, как сделать хорошее ток-шоу и не сойти с ума от усталости».

Вам нужно иметь запас «консервов». «Консервами» на радио и на телевидении называется смонтированная запись, которую можно поставить в любую минуту, прикрывая сорвавшийся прямой эфир.

Был со мной однажды несчастный случай на производстве. Я пришел работать в программу «Вести», которой быстро и эффективно требовалось раскрутить нового ведущего мини-ток-шоу в своей структуре, конкретно меня. Способ раскрутки на телевидении и радио существует один и тот же. Его хорошо сформулировал, если не ошибаюсь, Владимир Познер. Он сказал, что если по телевизору в одно и то же время показывать голую задницу, то, конечно, первый месяц все будут страшно возмущены, на второй месяц привыкнут, а на третий начнут узнавать на улице и просить автограф. Таким образом, частота появления в эфире является первым камнем в фундаменте вашего рейтинга. Положительного, отрицательного – не важно. Худший рейтинг – это отсутствие рейтинга. И я не просто так говорю: в «Вестях» со мной действительно творился непрерывный несчастный случай, ибо я вынужден был выходить в эфир шесть раз в неделю. Это страшная вещь, поверьте. К тому же нельзя было ставить повторы: это же телевидение, информационная программа и все такое. И та же Нелли Петкова заставляла меня делать «консервы». Она говорила: «Ну, пригласи человека из Росгидрометцентра, он расскажет, что будет с погодой. У нас сорвется Березовский в прямом эфире, зато будет Гидрометцентр. А про погоду на выходные всем послушать интересно». Я вам крайне рекомендую иметь запас «консервов» – записанных программ, интересных всегда, безотносительно времени года, суток и т. д.


Еще от автора Дмитрий Павлович Губин
Вне России

«…Если первый том этой книги – «По России» – откровенно рассчитан четыре вполне определенные категории читателей (чувствительные к описанию своих регионов немосквичи; журналисты; исследователи современной России; мои поклонники), то этот том я готов выпустить в люди вообще.Потому что всегда есть люди, которым интересно, что пишет о стране, в которую они собираются, или в которой побывали (или в которой подзадержались – порою на всю жизнь), профессиональный журналист.В этом томе собраны мои заметки о некоторых проблемах – начиная с прав супругов в гражданских браках и заканчивая законностью употребления галлюциногенных грибов, – которые решаются вне России, но на которые я смотрю применительно к России.Больше всего текстов в этой книге имеет отношение к Великобритании (какое-то время я жил и работал в Лондоне на BBC World Service), однако своя доля внимания уделена Белоруссии, Бельгии, Германии, Испании, Италии, Кипру, Китаю, Нидерландам, Норвегии, ОАЭ, США, Украине, Финляндии, Франции, Швеции…».


Налог на Родину. Очерки тучных времен

Дмитрий Губин – журналист, колумнист, теле– и радиоведущий, блогер, публицист, а по мнению некоторых, и скандалист, поскольку чего-чего, а ехидства ему хватает. Работал в «Огоньке» легендарных перестроечных лет; ругался с Собчаком в телеэфире; интервьюировал Горбачева, Зюганова, Явлинского, Жириновского; был главредом глянцевых журналов; вел телешоу с Дибровым; после гневных филиппик в радиоэфире запрещался на всех федеральных теле– и радиоканалах и все время писал (и сейчас пишет) очерки о том, что составляет основу русской жизни, – о том, как бодаются люди со своим же собственным государством.В книгу «Налог на Родину» вошли тексты, опубликованные с 2008-го по 2011 год в журнале «Огонек».


Въездное & (Не)Выездное

Эта книга – социальный травелог, то есть попытка описать и объяснить то, что русскому путешественнику кажется непривычным, странным. Почему во Владивостоке не ценят советскую историю? Почему в Лондоне (да, в Лондоне, а не в Амстердаме!) на улицах еще недавно легально продавали наркотики? Почему в Мадриде и Петербурге есть круглосуточная movida, толпа и гульба, а в Москве – нет? Отчего бургомистр Дюссельдорфа не может жить в собственной резиденции? Почему в Таиланде трансвеститы – лучшие друзья детей? Чем, кроме разведения павлинов, занимается российский посол на Украине? И так – о 20 странах и 20 городах в описаниях журналиста, которого в России часто называют «скандальным», хотя скандальность Дмитрия Губина, по его словам, сводится к тому, что он «упорядочивает хаос до уровня смыслов, несмотря на то, что смыслы часто изобличают наготу королей».


По России

«…Эта книга не рассчитана на (прости, господи!) широкого читателя.Потому что мало кому интересны публицистические тексты после того, как они однажды опубликованы (тут как с потерей девичьей невинности в XIX веке).А эта книга объединяет именно такие потерявшие невинность тексты, к тому же отобранные по формальному признаку: действие в них – за исключением «Москва – куриная нога» – происходит вне Москвы.Однако такие тексты могут быть интересны читателям нескольких категорий. Во-первых, немосквичам, которым интересно, что про их Иваново (Питер, Волгоград, Краснодар) наплел этот Губин.


Под чертой

Обозреватель «Огонька» Дмитрий Губин, ехидно фиксирующий, как Россия превращается в страну вотчинной автократии, зафиксировал сначала в своих текстах редакторские замены имени «Владимир Путин» на слово «государство», затем отказ публиковать тексты даже с «государством», а затем и предложение уволиться из журнала. Уволившись, он восстановил и собрал вместе сокращенные, измененные и отклоненные тексты, подведя черту и дав соответствующее название книге.


Мораль в GQ

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Польский театр Катастрофы

Трагедия Холокоста была крайне болезненной темой для Польши после Второй мировой войны. Несмотря на известные факты помощи поляков евреям, большинство польского населения, по мнению автора этой книги, занимало позицию «сторонних наблюдателей» Катастрофы. Такой постыдный опыт было трудно осознать современникам войны и их потомкам, которые охотнее мыслили себя в категориях жертв и героев. Усугубляли проблему и цензурные ограничения, введенные властями коммунистической Польши. Книга Гжегожа Низёлека посвящена истории напряженных отношений, которые связывали тему Катастрофы и польский театр.



Профили театра

Под ред. А. Луначарского, предислов. А. Луначарского, примечания И. С. Туркельтаубназвания глав: "П. Орленев", " Ю. М. Юрьев", "В. Э. Мейерхольд", "Два критика"," В. И. Качалов", "Н. Ф. Монахов", "Еврейский театр", "А. И. Южин", "Театр Чехова".


Играем реальную жизнь в Плейбек-театре

В книге описана форма импровизации, которая основана на истори­ях об обычных и не совсем обычных событиях жизни, рассказанных во время перформанса снах, воспоминаниях, фантазиях, трагедиях, фарсах - мимолетных снимках жизни реальных людей. Эта книга написана для тех, кто участвует в работе Плейбек-театра, а также для тех, кто хотел бы больше узнать о нем, о его истории, методах и возможностях.


Актерские тетради Иннокентия Смоктуновского

Анализ рабочих тетрадей И.М.Смоктуновского дал автору книги уникальный шанс заглянуть в творческую лабораторию артиста, увидеть никому не показываемую работу "разминки" драматургического текста, понять круг ассоциаций, внутренние ходы, задачи и цели в той или иной сцене, посмотреть, как рождаются находки, как шаг за шагом создаются образы — Мышкина и царя Федора, Иванова и Головлева.Книга адресована как специалистам, так и всем интересующимся проблемами творчества и наследием великого актера.


Закулисная хроника. 1856-1894

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.