Грязный свет. Браво Его Величества - [47]

Безусловно, близость к столице и правящей особе создавала определенные неприятности, но также являлась весьма выгодным преимуществом, открывавшим новые пути для разведки и диверсий, что и послужило началом рискованной операции, главным действующим лицом которой стала Цеса.

И все же, несмотря на все привилегии, которые выпали на долю жителей Силая, наряду с обычными людьми, здесь также плотно обосновался Его Величество страх. С наступлением темноты все двери закрывались на засов, окна загораживались деревянными ставнями с массивным замком, а свет был категорически запрещен, ибо мог вызвать подозрения стражников, которые имели дурную привычку наведываться в самый неожиданный момент. Люди старались чаще молчать, а если отваживались говорить, то очень тихо и завуалировано, стараясь обезопасить себя от доносов и, соответственно, наказания. Но находились и другие, те, кто не боялся говорить вслух о личности Её Высочества и о том, кто должен на самом деле сидеть на троне Беростана. Те, кто, рискуя жизнью и здоровьем, просились на службу во дворец или обитали на менее хлебных должностях нижнего Асаха. Те, кто подкупал стражников, ибо даже у них есть свои слабости, договаривался о поставке невольниц, набранных из рядов самоотверженных женщин, презирающих существующую власть и стремящихся испортить жизнь обитателей дворца любым доступным способом. Однако им всегда не хватало для успеха одного — немного чуда, ну, или маленькой капельки Таланта в качестве альтернативы. И Ландос быстро решил эту незначительную проблему. В Силае загорелась надежда, а вместе с ней и огонек в одном из домов неподалеку от кузницы.

Ничем не примечательная двухэтажная постройка с богатым палисадником, каменными дорожками и вьющимися растениями на низком заборе, служила пристанищем для двоих чужаков. Они пришли с севера, быстро вошли в доверие и были поселены в доме одного из самых влиятельных людей при прошлом Короле Беростана. Бывший советник Его Величества — Гират — был человеком не молодым, мудрым и вспыльчивым. Победу Арно он воспринимал как личное оскорбление и не мог смириться с тем фактом, что ему не удалось вовремя предотвратить кровавый переворот. Более того, позор покрывал его голову, ибо он был слеп и не смел подозревать единственного сына Медана в измене, что в итоге обернулось ужасными казнями и агонией. Спасая себя и нескольких приближенных, он бежал в Ландос, где нашел поддержку Его Величества Користана. Общими силами, пользуясь страстью новой правительницы к разного рода развлечениям, они усыпляли её бдительность, превращая небольшую деревушку из пяти домов близ Асаха в укрепленное поселение. Спустя полгода Принцесса с удивлением обнаружила, что прямо перед её носом вырос довольно-таки приличный новый источник для податей, несказанно обрадовалась, провела парочку показательных порок и решила, что дело улажено.

Тем временем, прямо в центре Силая, в новом доме каждый день происходили беседы относительно будущего Беростана. Разговоры, которые велись здесь, не могли считаться законными, а потому были тихими и предназначались для очень узкого круга людей. Этой ночью освещенная комната вмещала в себя четверых человек, троих мужчин и одну женщину. Стройная, черноволосая красавица в простой одежде стояла у окна, напряженно вглядываясь в ночь, уже который час, следя за передвижением полной луны по усыпанному звездами небу. Периодически она переводила взгляд на троих мужчин, сидевших за добротным деревянным столом вокруг масляной лампы. Между ними шел не громкий, но жаркий спор.

— Двенадцать дней! Двенадцать дней мы сидим и бездействуем, надеясь… непонятно на что! — Мужчина за столом нервно жестикулировал и всеми силами сдерживал себя от использования нецензурной брани. Большие черные глаза разочарованно смотрели на собеседника. Из наспех зачесанных смоляных волос выбились упрямые кудри, от чего он стал похож на дерзкого мальчишку, но никак не на идеолога или борца с несправедливостью в самом расцвете сил.

— У нас еще есть время. — Молодой человек, напротив, на вид был спокоен и уверен в успехе предприятия, но что-то в нем все-таки настораживало. То ли взгляд, то ли поза, то ли он уже сам устал от того, что ему постоянно приходится маскировать свои истинные чувства и эмоции. Плюс его возраст явно смущал и наводил на мысли о том, что вовсе не за заслуги перед государством и не за отличную подготовку получил он свою должность.

Но намекать на это житель Силая не решался, потому, как не был уверен в правильности своих догадок. Не только внешность бывает обманчива, но и возраст.

— Я жду до восхода солнца, а потом отправляю человека на разведку. — Мужчина ударил ладонью по столу, что в Беростане означало, что вопрос решен раз и навсегда и обсуждению больше не подлежит. Вопреки ожиданиям молодого человека, очередная бессонная ночь вовсе не закончилась новой победой. До рассвета оставалось не больше двух часов, но этого было катастрофически мало, чтобы убедить упрямого жителя Силая подождать еще сутки.

— Гират, не нужно этого делать. Не мне Вам рассказывать, что двенадцать дней покоя — это событие удивительное. Вам не кажется, что мы этим кое-кому обязаны? — Свет от лампы отражался в голубых глазах собеседника, придавая им какой-то странный блеск, а надменное выражение лица заставило мужчину нервно сжать руку в кулак. Он даже не догадывался, что сейчас его изменчивое настроение деликатно контролируется, чаша весов склоняется к тому, что решение было ошибочным, что нужно подождать и послушать юного нахала. Спор с самим собой затянулся на несколько минут.