Грязные игры - [56]

И все-таки Макс укротил бабушку! Та неожиданно повелась... на шоппинг!

Оказалось, Америка совсем не такая уж дорогая страна. И за гроши здесь, в Майами, можно было накупить массу шмоток. Бутики на Оушен драйв оставили Елизавету Павловну равнодушной — сил возмущаться ценами, особенно переводя их в российские пенсии, у нее уже не было. Зато маленькие магазинчики на Коллинз Авеню и Вашингтон Авеню привели ее в восторг. Там, на развалах, лежала одежда. Всех фасонов, цветов и размеров. Стоило это все — копейки. Вернее, центы.

Теперь через день Елизавета Павловна ездила на охоту. И всегда возвращалась с добычей. То свитерок из «настоящей шерсти», то пальто, то сапоги приносила в дом.

—        Добытчица ты моя, — смеялась Оля, но в душе радовалась, что теперь бабушке нашлось здесь дело по душе.

Ей самой безумно, до жути хотелось домой. В Россию, домой! Когда же, когда же? И наконец Саша дал отмашку:

—        Покупай билеты на; следующий понедельник, — позвонил он ей в конце июня.

Оля бросилась собирать вещи, хотя, времени до отъезда было полно! А сердце ее пело: «В Москву! В Москву! В Москву!»

XXX

Никогда еще Сенатское здание Кремля так не напоминало потревоженный улей. Дым стоял коромыслом. По державным коридорам, помнившим поступь железных наркомов, носились девочки и мальчики с бумагами в руках, громко переговариваясь между собой и порой едва не сбивая с ног солидных обитателей кабинетов.

До первого тура избирательный штаб, организованный «предателями», функционировал в основном в «Президент-отеле» на Якиманке. Но теперь его ^мозговой центр вместе с необходимой обслугой окончательно переместился в Кремль. Причем разместился на президентском третьем этаже. Администрации даже пришлось выселить из своих законных кабинетов кое-кого из чиновников. В общем, все бурлило и булькало.

Зорин нервничал. И даже снова закурил, отчего старался воздерживаться с тех пор, как заболела жена. Притом курил много, прикуривая чуть ли не одну сигарету от другой.

Ситуация накалялась. И никакие" рейтинги, по его мнению, не отражали истинного положения дел. Нельзя же эти проценты растягивать до бесконечности! Аналогия с презервативом напрашивалась сама собой! Тем более, сам Гарант опять был на грани своих возможностей и в любой момент мог сломаться. Об этом уже пошли по всей стране слухи, умело поддерживаемые противником. Поэтому любой ценой время от времени надо было президента предъявлять народу по ящику. Хотя бы в псевдопрямом эфире.

Правда, в последний раз пришлось отказаться от телевыступления в пользу радио, чтобы окончательно оторваться от народа: так сказать, с глаз долой! Но не из сердца вон!

А вот с сердцем президента было хуже некуда. Добей-ка и Акачурин настаивали на немедленной операции. Но это было бы катастрофой. С операционного стола в президенты? Прецедентов в мировой практике еще не было!

Одновременно усиливалось и противостояние в самом Кремле. «Хунта» и «предатели» готовы были перегрызть друг другу глотки отнюдь не в переносном смысле. Главным сейчас был доступ к телу. «Предатели» здесь на полкорпуса шли впереди — на их стороне была дочь самого президента!

В последнее время Зорин просто разрывался между двумя полюсами власти, но сегодня ситуация стала критической. Надо спасать Россию! Россию надо спасать! Пора запускать план «Ч». Решено!

Но перед тем, как звонить Губайсу, Зорин навел порядок в своем кабинете. Расставил вдоль стен стулья, разложил папки на столе, сел в кресло и не торопясь закурил. Спокойно, Ипполит, спокойно! Он представил себя пилотом президентского самолета. Вот сейчас он возложит руки на штурвал, и Россия совершит очередной крутой вираж на очередном витке своей истории. Зорин еще раз прикинул последовательность действий, безжалостно задавил в пепельнице недокуренную сигарету ж поднял трубку телефона АТС-2:

—        Анатолий Парисович? — сказал он, услышав в трубке наглый голос. — Зорин. Я сейчас поднимусь.

—        Жду вас, — ответил Губайс.

Губайс встретил Виктора Петровича на пороге своего кабинета. Он выглядел очень усталым, но был по-прежнему полон энергии. Энергии разрушения, по мнению Зорина!

—        Анатолий Парисовйч! Наличку для избиркомов доставят сегодня в Белый дом. В кабинет Кондрашова. Завтра необходимо, чтобы ваши люди забрали деньги и передали их по инстанциям. А то рискуем не успеть.

—        Я вас понял, Виктор Петрович, — ответил Губайс. — Организуем. Главное, чтобы Коржиков не помешал. А то он сдуру какую-нибудь бузу затеет. Похоже, он на грани нервного срыва?

—        Похоже, — подтвердил Виктор Петрович.

—        Так, у меня есть идея! — поднял палец Губайс. — Деньги будем выносить в коробках из-под оргтехники. Для этого достаточно обычного пропуска и разрешения на вынос техники. А к вам у меня будет личная просьба. Постарайтесь удержать этих наших Пиночетов, — Губайс указал вниз, — от опрометчивых поступков.

—        Само собой, — усмехнулся Зорин и поспешил откланятся. Дело сделано, как говорил наш последний генсек, процесс пошел...

«Пиночеты» в полном составе сидели в кабинете Коржикова, когда в штаб заговорщиков на всех парах влетел Зорин.