Грязные деньги - [44]

Оказавшись за решеткой, Джимми Чагра постарался сделать все, чтобы арестованные испытывали как можно меньше неудобств. Это была нелегкая задача, учитывая, что он и сам был узником. И все же Чагре удалось подкупить охрану и получить хорошую еду и одеяла. Себе он раздобыл немного местной "травки" и даже договорился с одним сотрудником ДАС о том, чтобы Брюсу Аллену дали что-нибудь болеутоляющее (через пять дней тот скончался).

На следующее утро всех шестерых американцев перевезли в столицу Колумбии Боготу и развели по одиночкам. В течение последующих семи дней их допрашивали, а затем вновь отвезли в Санта-Марту и продержали за решеткой еще две недели, не предъявив никаких обвинений. Из тех отрывочных сведений, которые доходили до Эль-Пасо, можно было сделать вывод, что аресты были связаны с контрабандой наркотиков, что вскоре и подтвердили средства массовой информации. Находившиеся в Санта-Марте агенты из Управления по борьбе с наркотиками приняли участие в проводимом ДАС расследовании, но ни обломков разбившегося "ДС-6", ни наркотиков им найти не удалось. Они обнаружили лишь болеутоляющие средства и мазь от ожогов на борту зафрахтованного самолета. Крис Карамонос и родственники Чагры связались с американским посольством в Боготе, но никто из дипломатов помочь не спешил. Ли и Джо Чагра наняли адвоката в Санта-Марте и перевели Джимми 10 000 долларов, но вскоре узнали, что он и без того уже контролирует ситуацию. Воспользовавшись связями в Колумбии, он договорился о собственном освобождении и об освобождении Уилсона. Всех остальных отпустили после того, как Карамонос заплатил кому-то 150 000 долларов. Медик Джефф Эллис вспоминал потом, как адвокат Чагры встретил их у ворот тюрьмы и отвез в "Порта-Галлеон", отель на окраине Санта-Марты. Двое явно чем-то недовольных колумбийцев ушли с Чагрой в комнату в глубине их люкса. Через какое-то время к ним присоединились еще четыре колумбийца. Медик не слышал их разговора, но и так было ясно, что те вряд ли поздравляли Джимми Чагру с последним "успехом". На следующее утро американцев отвезли в Барранкилью и посадили в самолет компании "Авианка", вылетавший в Майами.

Прошло почти два года, прежде чем правительство Колумбии вернуло самолет компании "Джет-авиа". Ко к тому времени фирма уже объявила себя банкротом. Через три месяца после того, как Карамонос уплатил выкуп за своих служащих, один из самолетов его компании потерпел аварию недалеко от Палм-Спрингс, в которой погибла мать Фрэнка Синатры. Ровно через четыре минуты после этого произошла катастрофа с другим самолетом его компании: он попал в снежную бурю в штате Миннесота. Потеря трех самолетов за какие-то три месяца доконала авиакомпанию "Джет-авиа".

Интерес публики к приключениям в Колумбии не утихал до самого суда, который начался в Ардморе 7 июля. Кларк Хьюз и несколько других адвокатов, нанятых для защиты "эльпасовской десятки" (как теперь стали называть контрабандистов), беспокоились, как бы сенсационные газетные сообщения не навредили их клиентам. Джерри Уилсон, единственный участник обеих операций, делал все возможное, чтобы как-то затушевать свою причастность к "колумбийскому делу". Но Джимми Чагра не устоял перед неожиданной возможностью завоевать популярность. Стоило кому-то заговорить хотя бы о погоде, как Джимми тут же переводил разговор на другое и начинал вспоминать, как подкупал охранника в тюрьме в Санта-Марте. Джимми не очень-то переживал по поводу смерти Брюса Аллена. Вместе с Джерри Уилсоном они зашли как-то к вдове Аллена, выразили ей соболезнование и дали немного денег. Одним словом. Джимми Чагра был в восторге от своих приключений в Колумбии.

Восторг Джимми лишь усилил охватившую Ли депрессию. Он неделями ходил мрачный, какой-то сам не свой. То, что раньше могло вызывать у него лишь улыбку, теперь раздражало, а то, что когда-то казалось ему очень важным и серьезным, теперь вызывало смех. Одной из причин этой депрессии было то, что новый прокурор, Джеймс Керр, теперь, казалось, неотступно преследовал его. Тому действительно удалось к этому времени перевернуть весь Эль-Пасо. В городе уже поползли слухи о том, что скоро будет собрано новое большое жюри, которое займется рэкетом. Ли считал, что в данном случае уместнее было бы скачать — "займется охотой на ведьм".

Другой причиной депрессии были семейные неурядицы и проблемы, возникавшие так часто, что Ли давно сбился со счета. Джо-Энни теперь все чаще говорила о разводе, Джо поговаривал о намерении уйти из адвокатской конторы и отказаться от партнерства, а Джимми просто болтал без умолку. Ли изо всех сил старался хоть что-то спасти после последнего провала Джимми, но тот уже замышлял какое-то новое дело. Ли догадывался, что его брат еще до бостонской истории занимался контрабандой, но то были лишь догадки. Он знал, что Джимми устраивал какие-то дела с Джеком Стриклином и другими контрабандистами из Нью-Мексико, в частности Марти Хоултином и Джимом Френчем. Ли слышал также, что между ними возникли трения: кто-то ущемил чье-то самолюбие, кто-то недосчитался денег, а кто-то просто сболтнул лишнее. Он слышал, будто Джим Френч отказался участвовать в какой бы то ни было операции, если к ней будет причастен Джимми. Ли воздерживался от моральной оценки занятий контрабандой, но очень высоко ценил такие понятия, как "честное слово" и "честь". Но даже здесь он не чувствовал себя уверенным, когда разговаривал с Джимми. Болес того, случалось, не он, а Джимми читал проповеди о таких отвлеченных понятиях, как "кодекс чести", "кодекс поведения на американском Западе", "кодекс братства". При этом младший брат был похож на неразумное дитя, бездумно повторяющее слова, где-то услышанные, но так до конца и не понятые. По иронии судьбы, "нарки" считали Ли главной фигурой в банде контрабандистов. Ли гневно отвергал это обвинение. То же самое, разумеется, делал и Джимми. Но совсем по другой причине: ему больше всего хотелось, чтобы "боссом" считали его, а не Ли.