Грязные цветы. Пленница волчьего офицера - [12]

Даже смешно… мне понадобилось столько времени, чтобы это понять. Интересно, пришло бы ко мне это понимание, продолжай я вести прежний образ жизни в ангаре, потому что моему угасшему разуму нужно было всего лишь время? Или же дело действительно в том, что оказавшись в более комфортных условиях, и больше не работая с утра до ночи, я просто получила возможность мыслить, чтобы поднять со дна маленькую песчинку от своего существования? Тогда не благодаря ли тому, что сделал со мной конкретный мужчина в этом лагере, я получила возможность снова почувствовать что-нибудь кроме бесконечной, бездушной апатии?

Внезапный вкус брызнувшей в рот спермы прервал мои размышления.

Спермы, которую я тут же выплюнула…

И сразу поймала на себе злобный взгляд офицера. Ну конечно. Он ведь желал, чтобы я всегда глотала, каждый раз, все до последней капли. И я глотала, не чувствуя вкуса, даже не осознавая своего унижения.

Вот только на этот раз выплюнула — молча, на уровне чистых рефлексов.

— И что это значит? — прищурился мужчина, прожигая меня взглядом. А я ничего не ответила.

Да, нужно было срочно извиниться. Просить прощения, умолять, бормоча, что это вышло случайно. И даже если этот оборотень прикажет просто сейчас слизать его семя с пола, чтобы проглотить до последней капли — сделать так, как он говорит…

Вот только вместо всего этого я оцепенела, с неподдельным ужасом глядя в холодные серые глаза.

— Я спрашиваю, что это значить? — строго процедил он, слегка прищуриваясь. — Почему ты не проглотила? Отвечай.

— Не знаю, — неуклюже пробормотала я, вытирая губы тыльной стороной ладони.

Хотя в действительности наверное врала.

Впервые врала ему.

Потому что в глубине души догадывалась об ответе.

— Неужели шавка решила попробовать убого взбунтоваться против руки, которая ее кормит? — протянул офицер, толкнув меня в плечо, чтоб я упала на пол. И тут же встал в полный рост, нависая надо мной. — Довольно смело для мрази, принадлежащей к низшей расе. А мне ведь уже даже начало казаться, что я научил тебя понимать, где место всем вам, жалким людишкам.

Но я по-прежнему молчала. Не могла промолвить и слова. Лишь смотрела ему в глаза с прежним страхом… вот только взгляд все равно почему-то не отводила.

Стиснув зубы, оборотень грубо схватил меня за руку и демонстративно отпихнул со своего пути, прежде чем выйти из комнаты и запереть за собой гулко щелкнувший замок.

ГЛАВА 6. Из пепла

Вот уже два дня мой тюремщик, хозяин и палач не приносил мне ни единой крошки хлеба. И потому я лишь порадовалась своей предусмотрительности, с которой откладывала немного еды в тайник. По крайней мере, оба этих дня мне удавалось что-нибудь съесть — хоть немного, маленький кусочек. Но желудок уже не был совсем пустым, и это помогало.

А на третий день оборотень, явившись в мою комнату, заявил:

— Встань на колени, попроси прощения за то, что не проглотила мою сперму, после отсоси у меня, и на этот раз заглоти все до последней капли.

Я же… даже не пошевелилась. Лишь сидела на кровати, глядя на него с привычным ужасом.

Тогда мужчина, сцепив зубы, набросился на меня, повалил на кровать и, задрав юбку, грубо взял. А затем ушел, так и не принеся еды. Только в отличие от предыдущих двух дней, припасенного хлеба у меня больше не оставалось, так что я и вправду голодала в полном понимании этого слова.

Следующим вечером офицер снова вошел в мою комнату и с порога бросил мне кусок хлеба.

— Пожри, будет обидно, если ты здесь сдохнешь, и мне потом придется убирать из своей квартиры твою вонючую тушу, — высокомерно фыркнул он, привычно глядя на меня сверху вниз. — Или может ты перестанешь выпендриваться и будешь делать все, что я говорю? В конце концов, ты только человек. А люди — просто жалкие куски дерьма. Это заложено в вашей природе, такие вы существа…

— Почему? — неожиданно для самой себя перебила я, поражаясь звукам собственного голоса.

— Что почему? — не понял мужчина.

— Почему вы, оборотни, решили, будто лучше других рас? — продолжала я, по-прежнему дрожа от страха.

— А разве это не очевидно? — надменно хмыкнул офицер.

— Вообще-то нет.

— То есть, нет? — нахмурился он, пронзив меня взглядом.

— Возможно я чего-то не знаю… но ведь все, все до единого источники информации о том, что оборотни — высшая раса, сводятся к речам вашего фюрера, который вещает об этом последние несколько лет. И собственно благодаря этим своим речам пришел к власти в Дойресе, захватив власть в вашем парламенте, Рихаре. А вы — на то время экономически отстающая, депрессивная страна, — развесив уши, только и делали, что слушали эти заверения в собственном превосходстве. Лишь веря им, лишь пребывая в уверенности, что вы чуть ли не боги, начали наконец отстраивать и приводить в порядок свое государство. Вот только единственной землей под ногами вашей уверенной походки было это самое убеждение: что оборотни — высшая раса, а остальные заслуживают максимум стать вашими слугами, если не вообще быть изничтоженными, как эльфы. Только вот молча сидеть и быть себе уверенными вы не хотели, — выдохнула я, сглотнув горькую слюну. — Вам нужно было обязательно доказать свое превосходство всем остальным расам, и ради этого вы сначала устроили геноцид эльфов в своей стране, а затем развязали войну с другим государством. Целью которой было лишь одно: показать всем остальным расам, что они — ничего не стоящий мусор, а вы — боги. Вот только… Это даже забавно, — нервно хохотнула я. — Люди, эльфы и феи веками прекрасно уживались и уживаются друг с другом. А вот вы одни решили, что место в этом мире сможете получить, лишь уничтожив и поработив всех остальных. Так разве… разве это не доказывает того, что это вы — та самая низшая раса, раз просто не способны жить в мире, где кроме вас есть кто-нибудь еще?