Группа поддержки для выживших девушек - [17]

Я на животе проползаю на соседнюю парковку. Я бегу трусцой по старому асфальту, одновременно пристегивая к поясу сумку, которая была приклеена липкой лентой к моей тревожной сумке-рюкзаку, ощущаю приятную тяжесть «Смит энд Вессона» в армейско-полицейском варианте. У него не очень высокая убойная сила, но нищие не выбирают.

Я не думаю. Пусть работает программа. Я трусцой бегу по улице, потом замедляюсь до быстрого шага, удаляюсь от моей квартиры, не оглядываюсь. У себя за спиной я слышу затихающие в моей голове крики Файна. Я оставила его. Прости.

Я оставила Джулию.

Я действую по программе. Свернув в сторону от моего дома, я направляюсь в парковочный гараж. Сумерки разрезают звуки сирены, мой дом становится магнитом для полицейских, он притягивает к себе все имеющиеся специальные автомашины. Проносится мимо еще одна машина, подтверждая эффект Доплера. Этот город – ловушка. Я не могу дышать.

На то, чтобы добраться до парковочного гаража, у меня уходит ровно пятнадцать минут. Я поднимаюсь по лестнице «А», держа в руке ключ от машины – от моего средства бегства, которое стоит на третьем этаже.

Давным-давно я решила, что не могу рисковать, регистрируя мой автомобиль в Департаменте автотранспорта, но у меня есть два фальшивых удостоверения, которыми вполне можно пользоваться в чрезвычайной ситуации, и я вот уже пять лет арендую парковочное место в этом гараже для «Шеви Люмины», которую купила за восемь сотен долларов. Раз в месяц я проверяю, заводится ли она. В багажнике у меня туристическая одежда, а план состоит в том, чтобы ехать в Эль-Пасо, а по пути исчезнуть из поля зрения. Страна большая, а передвигаться я могу быстро.

Первое, на что я обращаю внимание, когда сворачиваю с лестницы, – это низкая посадка моей машины, которая стоит в другом конце этажа. Я сжимаю в руке мой «Смит энд Вессон», не доставая его из поясной сумки. Преодолев половину расстояния до машины, я вижу, в чем проблема: все четыре колеса у нее проколоты. Мой мозг раскаляется добела, но я доверяю программе и не колеблясь разворачиваюсь и быстрым шагом иду к лестнице. Я чувствую, как чьи-то глаза обшаривают меня.

Я не верю в совпадения. Кто-то каким-то образом узнал о моей машине, и этот кто-то привел ее в негодность. Закрыл мне этот путь к отступлению.

Я не кричу, потому что, возможно, за мной наблюдают. У меня нет панической атаки, потому что я заставляю мои легкие наполняться воздухом под завязку, хотя они и пытаются схлопнуться. Я не бегу посередине улицы, стреляя в каждого, кто кажется мне подозрительным, хотя таков и был первоначальный план. У меня есть запасной план к моему запасному плану, потому что одного было мало, а двух хватало. Этому меня научила Дани.

Я нахожу в своих контактах «СитиТакси» и звоню туда. Встречаю черно-желтую машину у булочной на углу, фотографирую номер такси. Водитель бормочет что-то о бизнесе по продаже футболок, а я сижу у двери, на коленях у меня тревожная сумка, пистолет в сумке направлен в спинку его сиденья. Как они сумели найти мою машину? Вероятно, меня выследили как-то вечером. Вероятно, они все спланировали заранее и теперь играют со мной в догонялки, а это означает, что игра идет по их правилам. Но моя козырная карта – камера хранения в Ван-Ньюсе.

Расплатившись наличными, я обхожу вокруг квартала, иду против движения к массивному бежевому бункеру-хранилищу. Шкафчики находятся на первом этаже, и я вхожу внутрь, а там направляюсь к А132. В этом шкафу хозяйственная сумка, в которой лежат три тысячи долларов, три смены одежды, еще один пистолет и патроны, кредитная карта и еще несколько фальшивых удостоверений. План состоит в том, чтобы добраться до вокзала «Юнион Стейшн» и доехать до какого-нибудь выбранного наобум местечка. У меня достаточно денег, чтобы на какое-то время залечь на дно, а когда все уляжется, я смогу подумать о следующем ходе.

Единственное мое оправдание в том, что в мозгу у меня жужжит рой пчел. Это мое единственное оправдание тому, что только на полпути к моему шкафчику я осознаю перемену: замок на нем вовсе не мой. Я использовала золотой замок с буквенным кодом фирмы «Йейль». Теперь я вижу серебряный влагонепроницаемый «Мастер-Лок». Я останавливаюсь как вкопанная. Я так испугана, что колени у меня не гнутся. Мои ноги вросли в бетон. Я чувствую, как камера наблюдения всматривается сзади в мою шею. Я чувствую, что кто-то наблюдает за мной из темных коридоров.

Они знали. Они знали про оба мои пути отхода. Теперь я не могу доверять ничему из того, что лежит у меня в шкафчике. Безопасность моих фальшивых удостоверений скомпрометирована, как и аварийная кредитная карточка, возможно, они пометили мои наличные и испортили патроны. Не исключено, что они прямо сейчас наблюдают за мной.

Я отрываю подошвы от пола, заставляю мои тяжелые ноги развернуться сейчас, потому что если они знали об этом пути отхода, то, возможно, они все еще находятся здесь, ждут, когда я появлюсь. Я иду со всей скоростью, на какую способна на моих онемевших ногах, потому что я чувствую, что какой-то человек в худи идет за мной, прижимает меня к шкафчикам, мясницкий нож движется туда-сюда, как игла швейной машинки, прошивая мою печень, только помещение хранилища пусто.