Грубая обработка - [64]

Дивайн сунул руку в окно и вытянул вверх запорную кнопку, затем быстро распахнул дверь машины.

— Выходите!

Начальник сказал, что надо обойтись с ним достаточно сурово. Нечасто он предоставлял своим подчиненным подобную свободу. Надо использовать это полностью. Посмотрите сейчас на этого — не знает, разозлиться ему или покориться. Опухшие глаза, невыспавшийся вид. Немного понадобится, чтобы сбить с него спесь и заставить рыдать.

— Да, офицер, — сказал Гарольд, прижавшись спиной к бону автомобиля. Его всего выворачивало, и он едва стоял на ногах.

«Вот так, дорогуша», — улыбнулся про себя Дивайн, потом помолчал немного и сказал:

— Вам известно, что на вас поступила жалоба, сэр? Оскорбление действием.

Мария поспешила к окну, как только услышала резкий скрип тормозов. Внизу стоял Гарольд, он размахивал руками и что-то втолковывал полицейскому в штатском. Она не могла понять, зачем им надо носить обычную одежду, все равно видно за милю, кто это. По крайней мере, тот, которого они послали к ней в последний раз, был другим, азиатом, с утонченными манерами. У него была прекрасная кожа, она это запомнила, а также удивительно тонкие пальцы. Он был слишком застенчив, чтобы выдержать ее взгляд. Почти совсем мальчик.

Полная противоположность Грабянскому.

Как он повел себя, когда на них налетел Гарольд! Так, как если бы они договаривались об установке двойных стекол, а не принимали вместе ванну в середине дня.

«Нам надо о многом поговорить».

При этом он не имел в виду себя и Марию, нарушение супружеской верности, температуру воды в ванной. Он имел в виду бизнес. Мария надеялась, что происходящее сейчас там, внизу, у подъездной дороги, не имеет никакого отношения к этой истории. Она затянула потуже пояс платья и пошла обратно на кухню. Бросив взгляд на часы, она подумала, когда же наконец позвонит, как обещал, Грабянский.

«Какой смысл? — думала не в первый раз Линн Келлог, — покупать майку, на которой изображена реклама чего-то, чем вы никогда не пользуетесь, или какого-либо места, в котором никогда не были? Например, «Стальные трубы Дорфманна — лучшие на Среднем Западе», «Мичиганский университет», «Пироги с персиками мамаши Бейкер — выпечены ее собственными неутомимыми руками». Вполне достаточно краткой надписи — «Ливайз», «Пепе», «Ранглер». Броско и узнаваемо. Этого вполне достаточно. «Впрочем, далась мне эта реклама», — подумала Линн, поднимаясь по эскалатору в магазине «Си энд Эй».

Она подняла с прилавка полосатую рубашку без воротника и не могла понять, что было в ней такого, из-за чего ее стоимость равнялась 29 фунтам и 99 пенсам. Мельком она посмотрелась в зеркало — ее щеки почти всегда были краснее, чем она хотела бы. Прямо девушка со встроенным аппаратом для подкрашивания щек. «Если этот молоденький продавец не перестанет ухмыляться, она подойдет и даст ему возможность призадуматься кое о чем. Мальчишка! Самое большее лет девятнадцать. На волосах помада «Пако Рабанне», остатки от беспошлинной партии, продававшейся прошлым летом. Волосы прилипли к шее, на плечах перхоть».

«Внимание!»

Опять та девушка. Быстро шагает рядом с перилами на дальней стороне балкона, направляется мимо секции фирмы «Мисс Селфридж» к обувному отделу.

Приказчик двигался между двумя прилавками с товаром и частично загородил ей дорогу.

— Могу я помочь вам? — спросил он с сарказмом.

— Да, — ответила Линн, проходя мимо.

— Тогда пожалуйста?

— Подрастите немного.

Пателю наскучило считать «порше» и «феррари», припаркованные вдоль двух дорог, расходившихся под прямым углом от места, где он стоял. Он проходил примерно по двести метров в каждую сторону, затем поворачивался и повторял все сначала, не упуская при этом из виду главный вход в здание с тем, чтобы не пропустить ни одного человека, выходящего из него. «Держитесь подальше, — наставлял его инспектор, — не позволяйте дать себя заметить. Сейчас нам достаточно будет установить, что они находятся в этом помещении. У вас есть хорошее описание одного и неполное другого».

Патель не был полностью уверен, как ему нужно будет поступить, если они оба выйдут одновременно, да и в том случае, если они выйдут поодиночке. Если у них будут сумки, чемоданы и станет ясно, что они покидают помещение совсем, то, сказал Резник, он должен вызвать подкрепление и не упускать их из виду. Во всех других случаях… «действуйте по обстановке, проявляйте инициативу».

Было бы легче, если бы было более надежное естественное укрытие. Когда Патель не ходил вдоль дороги, он скрывался за рядом высоких зеленых бачков с мусором, стоявших около стены, которая отделяла блок современных квартир от еще одного приземистого старого дома с башенками и эркерами.

«Много здесь бегает людей», — подумал Патель, когда еще один спортсмен-любитель трусил мимо него, тяжело дыша. Мокрые от пота трусы провисли сзади, очки удерживались на месте широкой белой эластичной повязкой, как у игроков в теннис или сквош. Дивайн как-то видел Пателя с ракеткой и, будучи сам неплохим игроком в сквош, предложил сыграть с ним. Тот согласился. После двадцати минут, в течение которых Дивайн проиграл со счетом 9–0, 9–2, 9–1, он изобразил, что получил травму, растянув мышцу на ноге, и прохромал в раздевалку. «Чего вы ожидали? — услышал Патель рассуждения Дивайна в комнате угрозыска на следующее утро. — Это игра для пижонов!»