ГРУ: вымыслы и реальность - [56]

В некотором смысле в этом распорядился случай. В одной лаборатории и в одной группе со мной учился выпускник Физтеха Борис Салтыков. Однажды, придя утром на работу, он сообщил мне, что его вызывали в военкомат и предлагали вступить в ряды Вооруженных Сил СССР. Ему сказали, что он стал бы заниматься исследовательской работой. При этом он добавил, что полковник, проводивший с ним собеседование, явно имел математическую подготовку и попросил довести это предложение и до других выпускников Физтеха. В результате осенью 1965 года я, Толя Шевченко, Юра Зыков и Валера Сибиркин стали офицерами специальной службы ГРУ.

Одним из тех, кого мы там встретили, был Анатолий Чуриков, выпускник Физтеха, радиофизик. Его отец, бывший выпускник механико-математического факультета МГУ, затем был призван в спецслужбу еще до Великой Отечественной войны.

После окончания Высших курсов офицеров военной разведки ГРУ я и Анатолий Шевченко попали в отдел, который должен был заниматься получением информации от секретной спецаппаратуры. Мы, сдавшие кандидатский минимум на Физтехе, сразу же заявили начальнику спецотдела, что заниматься этим совершенно неперспективно. В результате этого нас перевели во вновь созданный спецотдел для решения традиционных задач ГРУ.

В те годы спецслужба ГРУ начала активно комплектоваться за счет выпускников элитных вузов Москвы, в том числе МИФИ, МАИ, МВТУ им. Баумана и др. Я попал в отдел анализа и распределения материалов по направлениям. Здесь я столкнулся с офицерами, которые служили в Спецслужбе во время войны с фашистской Германией.

Что меня в них поразило? С одной стороны, это были обычные люди с обычными способностями, но поражало их отношение к специальному делу, их увлеченность, упорство и, я бы сказал, страстное отношение к делу. Не буду перечислять всех, но скажу только об одном — о первом непосредственном начальнике — полковнике Надежде Николаевне Дроздовой, человеке разносторонне развитом, интеллигентном, человеке высокой культуры. Впоследствии, по рекомендации таких же двух офицеров — коммунистов-фронтовиков я вступил в ряды КПСС и был горд, так как видел, что те коммунисты, которые окружали меня, отдавали все свои силы и знания служению нашей специальной службе, не ожидая льгот и наград.

И все же чувствовалось противоречие между опытом и знаниями старшего поколения и задачами, которые ставились перед службой. Новые задачи требовали организовать решение на современной вычислительной технике, которая создавалась именно для спецслужбы. Некоторые же из «старых» специалистов не принимали вычислительную технику принципиально, называя вычислительные машины «умными идиотами». В результате старшее поколение ушло на пенсию, а я оказался в группе недавних выпускников МИФИ и Физтеха. Начальником группы был назначен также выпускник Физтеха, с которым я работал на «гражданке» в ЦНИИМАШе, Юрий Зыков. Надо сказать, что командование совершенно точно выделило из нас лидера еще в ЦНИИМАШе. Зыкова Ю. заметил лично С.П. Королев во время работы на Космодроме и сделал его руководителем телеметрической группы через год после окончания Физтеха. Затем нашу группу пополнили три офицера Еремин, Кириллов и Неронов. Впоследствии Неронов стал нашим командиром спецслужбы ГРУ и получил генеральское звание.

Была ли работа группы плодотворной? Можно сказать и да и нет. Трудности определялись самим объектом разработки, сказывался недостаток опыта. Например, не была проработана одна из наиболее перспективных версий, связанная со спецификой службы. В случае, когда в группу попадали объекты некоторых других направлений, в частности Ближнего Востока и прилегающих регионов, то они успешно разрабатывались. Упомяну в связи с разработкой одного из объектов несколько курьезных случаев. Для того, чтобы командование части поощрило группу за один из объектов, начальник отдела полковник Гаврилов Б.П. доложил командиру части, что группа решила достаточно сложную задачу.

Именно тогда я понял, что необходимо создавать теорию решения задач, возложенных на спецслужбу ГРУ. Это была сложнейшая проблема, и ее надо было решать незамедлительно в научном аспекте. Для этого необходимо было поступить в аспирантуру.

В начале 70-х годов нашей службе было выделено несколько мест в аспирантуру одного из элитных вузов г. Москвы. Я и Юрий Зыков решили туда поступать. Мы благополучно сдали экзамены и были приняты в дневную аспирантуру.

Заместитель командира спецслужбы ГРУ по науке И.В. Гусаков особых возражений не имел, но поставил условие сдать кандидатский экзамен по теории вероятности и математической статистике, а также по дополнительной специальной дисциплине. Все указанные экзамены мы сдали успешно и только тогда были откомандированы на дневное отделение аспирантуры.

Во время работы над литературой в аспирантуре я натолкнулся на статью американца Роббинса, в которой говорилось о так называемом эмпирическом подходе к задачам математической статистики. В его статье были только некоторые качественные соображения и не указано место его работы. Через управление (ГРУ) выясняется, что Роббинс — сотрудник Агентства национальной безопасности США. Больше публикации Роббинса не появлялись, но его работа укрепила меня в необходимости продолжать начатую работу. За два года мне удалось подготовить кандидатскую диссертацию. Защищенная в срок диссертация позволила мне в дальнейшем продолжать научную работу.