Грозовые Птицы - [9]

Потом были фотки из тундры. Мало интересного, на мой взгляд, но пара снимков очень заинтересовала Льва.

— Похоже, среди них был контактёр, — пояснил он, — они подбирались к границам Зоны. Возможно, даже были передачи.

Я присвистнул и спросил:

— Вы-то, кстати, знаете, где эта граница? Хотя… знали бы — мы бы тут не оказались…

— Зона — она как огонь, — сказал Лев, — точных границ нет. Есть только карты вероятностей, где можно встретить проявления. Чем ближе к эпицентру — тем вероятность выше. Но и только. Тут ведь важно не просто найти границу, а доставить контактёра в такое место, откуда он мог бы вернуться…

— Стоп, — сказал я, — вы говорите, что мы уже внутри Зоны, так?

— Боюсь, что так, — вздохнул Лев, продолжая изучать фотографии.

— Получается, эта база тоже, да?

— Безусловно.

— И снайпер? Который в нас стрелял?

— Ну, конечно!

— Значит, они знали о Зоне больше, чем мы… — я хотел закончить мысль; сказать, что, возможно, его самоубийство не было следствием нервного срыва, а точно рассчитанным действием. Но промолчал. Потому что очень хотел ошибиться.

— А это ещё что…

Лев указал на фотографию, где кто-то из диверсантов стоял в арктическом костюме посреди руин. Это точно были развалины какого-то человеческого жилья, чего-то вроде замка. Отчётливо виднелись силуэты фундамента покоев, башен, стен и коридоров.

— Может, они по дороге где-то высаживались? Наверное, какое-нибудь древнее поселение викингов… — предположил Лев.

— Не думаю, — ответил я.

— Почему?

— Похоже, я знаю, где эти руины. Или, скорее, похожие, потому что… — я хотел сказать, что в замке, который я мельком видел вчера, были даже уцелевшие башни. Но в этот момент лев ещё раз прокрутил содержимое папки. И я увидел их. Башни. На более ранних снимках башня была одна. Сложенная из блоков какого-то серого камня, она выглядела органично среди руин, но, вне всякого сомнения, её конструкция была цела. Ни одной щербины в ровной кладке, разве что сам камень покрыт налётом времени: следами выветривания и соли. Потом рядом с этой башней появилась вторая. И третья. На последних снимках других людей видно не было. Я сначала не мог понять почему — но потом решил, что тот, кто делал снимки, выезжал на место один.

— Очень странно… — сказал Лев, — можно было предположить, что они намеренно разрушают этот… замок. Но снимки идут в хронологическом порядке. Будто они двигаются обратно во времени…

— Не думаю, что это так, — сказал я.

— Вы сказали, что знаете, где это может быть? — спросил Лев, отрываясь от монитора.

— Да, — кивнул я, — видел вчера, когда уходил отсюда.

— Может, взглянем? — предложил учёный.

Я подумал секунду. Потом кивнул.

Башен в полуразрушенном замке было четыре. На одну больше, чем на снимке. Остановив снегоход, я прикрыл глаза и попытался восстановить картину, которую видел вчера. Вроде бы башен было три — но точно теперь я сказать не мог; всё-таки время прошло, да и глянул я тогда мельком.

— Четвёртая башня, да? — констатировал Лев, слезая с заднего сиденья.

Я промолчал и заглушил двигатель.

Замок был древним. Его камни не пощадил местный климат; они были рябыми от выветривания, кое-где проступала соль.

— Интересно, какому народу могла прийти мысль строить замок в таком месте? — удивлялся Лев. Похоже, учёный, поглощённый этим осязаемым феноменом, забыл то, что говорил сам; забыл, где мы находимся.

Я заглянул в одну из ям, внутри контура фундамента ещё одной башни. Странно, но наносные отложения там были выбраны до самого скального основания. И даже сама скала, похоже, продолблена вниз, образуя ступенчатое углубление.

— Не уверен, что хочу это знать… — ответил я, поглядев на солнце, которое уже клонилось к закату, — давайте пойдём отсюда. Надо придумать, что делать дальше.

Глава 5

— Конечно, мы можем попробовать вырваться, — говорил Михаил, — в конце концов, если этого до сих пор не происходило — почему бы этому не случиться впервые?

— Тем более, что информация оттуда точно до нас доходит, — добавил Лев, — а иногда ещё и артефакты. И… — он хотел добавить что-то ещё, но, похоже, вовремя спохватился, почесал подбородок и проговорил: — мнда…

Я не стал пользоваться его оплошностью и давить. Не то положение. Вся нужная информация сама всплывёт, нисколько в этом не сомневался.

— Можно на иннерциалке проложить курс, — предложил Иван, — и попробовать выйти по своим же следам.

— Интересная идея, — поддержал Лев, — анизотропный поток может быть инвертирован при условии временной синхронизации хотя бы в рамках суточного цикла…

Михаил бросил взгляд на круглые настенные часы, которые висели в оперативной рубке.

— Уже не успеем, — констатировал он, — можно на следующие сутки попытаться.

— Давайте всё же не будем откладывать, — сказал я, — мне бы не хотелось провести ещё одну ночь вблизи этого… сооружения.

Лев и Михаил переглянулись.

— Пожалуй, вы правы, — констатировал Михаил, — лучше попробовать сейчас.

Мы двигались до заката. И я хотел наплевать на светомаскировку, включить фары и двигаться ночью. Благо, горючего хватало — минимум на три дня пути, и его не приходилось экономить. А потом, вглядываясь в окрашенный закатным багрянцем горизонт, я увидел вдалеке уже знакомый силуэт. Руины и четыре башни.