Грозовой удар - [45]

Второй шанс с папой.

Это все, о чем я могла думать, пока профессор Фейцер рассказывала, на что похож такой опыт. Я могла бы сказать ему, как мне жаль, я могла бы сказать, что люблю его, и что я знаю, что он просто защищал меня. Наконец, я могла бы получить ответы, которые уже не надеялась получить. Затем пришла мысль о том, кем являлся мой отец. Я подняла руку.

Профессор Фейцер кивнула.

— Мой отец — дракон, это имеет значение?

Она улыбнулась и опустила глаза.

— Я боялась, что ты спросишь об этом, Елена, — она снова взглянула на меня. — Твоя ситуация первая в своём роде. Если честно, то я понятия не имею, будет ли твоё Восхождение обычным или нет.

Я кивнула и почувствовала, будто кто-то забрал ту частичку меня, где была надежда увидеть папу ещё раз.

Вернувшись на своё место и оставив этот вопрос, она сказала нам, что нужно прочесть, пока сама просматривала наши дневники.

Я не могла сосредоточиться, продолжая думать о том, через что мне придется пройти во время Восхождения.

— Елена, — профессор Фейцер назвала мое имя и жестом подозвала к себе.

Я встала. Перед ней лежал мой дневник.

— Не хочешь объяснить мне эти цвета?

— Если бы я могла. Я думаю, темные — это эмоции, которых я не понимаю.

Она улыбнулась.

— Ты творческий человек.

Я кивнула в ответ на ее слова.

— Ты не первая. Я это выясню, — она отдала мне дневник и понимающе улыбнулась.

Удачи с этим.

Когда прозвенел звонок на ланч, я нашла Бекки с Джорджем за столиком на улице. Я не могла расслышать их слов, но по взглядам, направленным в их сторону, и по вскинутым в воздух рукам Бекки, можно было понять, что они ругались.

— Почему ты не сказала мне, что видела своего отца во время Восхождения? — я шлепнулась на лавочку напротив нее.

— Что? — ее глаза стали как огромные блюдца. — Откуда ты узнала?

— Это часть Восхождения, Бекки.

Их ссора прекратилась после моих слов, когда я рассказала им о том, что услышала от профессора Фейцер. Бекки положила голову на свои руки.

— Я думала, что умираю, я не знала, что это должно было произойти, — она сначала взглянула на меня поверх своих пальцев, а потом уронила руки на стол.

— Ты видела своего отца? — спросил Джордж, и она кивнула, глядя на стол.

— Это было потрясающе и в то же время пугало. Я была не у озера, когда увидела его. Я была снова дома, и он укрывал меня, словно ребенка, — в ее глазах заблестели слезы, когда она снова заговорила. — Если бы я знала, что это часть процесса Восхождения, я бы перестала паниковать и просто насладилась моментом. У меня было ощущение, что он хотел что-то мне рассказать, но он прикладывал слишком много усилий, чтобы успокоить меня, — всё-таки слеза покатилась по ее лицу, когда она, наконец, поняла, что это была ее последняя встреча с отцом. — Мне нужно уйти, — сказала она, извиняясь, и пробормотала что-то Джорджу. Я поняла только слово «одной».

— Извини, Джордж. Мне нужно было подумать перед тем, как сказать такое.

— Да всё в порядке, Елена, — пробормотал он, глядя как Бекки уходит через дверь, что вела к нашим комнатам.

Я пожалела ее, когда, наконец, осознала, что только что рассказала ей, что она потеряла единственный шанс снова увидеть отца. Я и мой длинный язык.

Глава 15

Следующие пару дней были примерно такими же, пока все в академии думали о смерти Дариуса, к тому же у Бекки не проходило унылое настроение. Я извинилась за свой длинный язык, и она отмахнулась, притворяясь, что это ничего не значило, но по ее лицу все было видно. Она не могла так просто смириться с этим. Никому не разрешалось разгуливать в одиночку, и после смерти Дариуса появилось новое правило. Мы все должны были находиться в своих комнатах после восьми часов вечера.

Люциан не отходил от меня ни на шаг и провожал на каждое занятие теперь, когда рядом не было Дариуса, чтобы защитить меня. Он ждал снаружи сразу же после каждого занятия. Купер, его охранник, всегда был где-то рядом. Я его чувствовала.

Никого не волновали загадки Шефа во всей этой неразберихе, и у нас пару дней подряд была полезная здоровая еда. Даже Бекки ела ее.

Блейк все ещё не вернулся. Почему-то его отсутствие заставило меня больше волноваться о нашей безопасности. Возможно, кто бы это ни был, отступил бы, если бы ему пришлось встретиться с Рубиконом. Я бы отступила, если бы была на его месте, не важно, кем он или оно было.

Я сомневалась, что это был Пол, но знала, что Люциан все ещё винил его. Пол просто не подходил под описание. Он не вел себя как убийца, он был похож на всех остальных, с тем же выражением лица. Он был такой же жертвой, как мы все.

Слова Сэмми в ночь после Варбельских игр снова всплыли в голове, когда я лежала в кровати в совершенной тишине. Что, если они целились именно в меня? Я имею в виду, что они вломились в мою комнату и убили моего охранника.

Констанс оказалась права, опасность преследовала меня, не важно, как сильно я старалась прекратить это.

Я слышала смену дежурств охраны снаружи нашей комнаты и поплотнее укрылась одеялом в попытке избавиться от побежавшего по телу холодка.

Пока я пыталась уснуть, в голову просочилась картинка обуви Дариуса, лежавшего под огромным дубом.