Грозовая обитель - [22]

Теперь Грозовая Обитель скрывалась за деревьями, в лесу нарастал птичий гам. Камилла внезапно обнаружила перед собой голосистый ручей, чей шум слышала ночью; весенние дожди сделали его полноводным.

Камилла успела пройти всего несколько шагов вдоль извилистого берега ручья, когда поравнялась с человеком, сидевшим на выступе скалы над тропинкой. Это был Росс Грейнджер, одетый в вельветовый костюм; его каштановые волосы блестели на солнце.

Он не заметил Камиллу и, захваченной врасплох, показался ей встревоженным и печальным. Мешки под глазами напоминали о ночном бдении. Камилла не знала, идти дальше или вернуться, чтобы не беспокоить Росса. Однако в этот момент он повернул голову и увидел ее.

— А вы, оказывается, ранняя пташка, — сказал Росс, вставая на ноги.

— Я не могла заснуть.

— Я тоже, — признался он.

— Зачем вы остались на всю ночь в комнате дедушки? — спросила Камилла, чувствуя, что есть вещи, которые она должна понять, пока не уехала отсюда, иначе неразгаданные вопросы будут мучить ее до конца жизни.

— Потому что не хотел, чтобы его принудили изменить завещание, — объяснил он. — Я не доверяю никому из них.

— Так же, как они — вам.

Он усмехнулся.

— Гортензия позаботилась об этом. Она тоже провела всю ночь в спальне, а Летти дежурила у двери, как сторожевая собака, за исключением того времени, когда отлучалась, чтобы поиграть на арфе. Но он, кажется, даже не подозревал о нашем присутствии.

— Мне кажется, — откровенно призналась Камилла, — что все вы проявили чудовищное бессердечие, думая о завещании у постели умирающего старика.

Выражение лица Росса не изменилось.

— Человек рано или поздно умирает. А его последняя воля может влиять на жизни многих людей в течении длительного времени. Это не тот случай, когда можно было позволить себе чрезмерную щепетильность.

Большой пятнистый далматин, молодой и неуклюжий, внезапно выскочил из кустов и кинулся к Россу в порыве безудержной радости. Росс ответил на его бурное приветствие, ласково потрепав пса за ухом.

— Он из Голубых Буков, — пояснил Росе. — Пес Норы Редферн. Сидеть, приятель! Я предпочитаю умываться сам.

Далматин, продолжая резвиться, отправился в исследовательскую экспедицию вдоль опушки. Росс снял пиджак и постелил его рядом с собой на камне.

— Посидите со мной немного, — предложи он Камилле. — Я хочу с вами поговорить.

Он протянул ей руку, помогая взобраться наверх, и Камилла присела на пиджак.

— Многое ли вам известно о вашем дедушке? — спросил Росс, когда Камилла устроилась поудобнее.

— Многое ли мне о нем известно? — переспросила она. — Не слишком. Отец ненавидел все, что связано с Грозовой Обителью, почти никогда о ней не говорил. Но я уверена, что моя мать никогда не переставала любить своего отца, несмотря на то, как он с ней обошелся.

Камилла с улыбкой вспомнила эпизод с «дедушкиным домом», который показывала ей мать в Нью-Йорке, и рассказала о нем Россу.

Тот выслушал ее серьезно, не перебивая.

— Оррин Джадд был способен на большие, великие дела. Трудно поверить, что он начал почти с нуля. Он родился неподалеку отсюда, в Уэстклиффе. Его отец был сельским врачом. Оррин работал здесь на лесозаготовках, но, обладал диким талантом управлять людьми, всегда ставил перед собой грандиозные задачи. И у него была невероятная интуиция. Вскоре Оррин стал единоличным владельцем лесного хозяйства. Оставалось сделать только шаг, чтобы заняться строительством. Хотя этот термин и в малой степени не передает масштаба его деятельности. Он не был дипломированным строителем или архитектором, но многому научился у людей, которые на него работали. Такие люди, как он, сделаны из другого материала, чем мы, простые смертные. Быть может, по натуре это был скорее устроитель империи, чем строитель мостов, домов и дорог. Он умел смотреть в будущее. И стал бы одним из гигантов, если бы в какой-то момент не утратил мужества.

Камилла жадно слушала Росса. Она не могла разобраться в таких вещах, когда была ребенком, а потом отец никогда не разговаривал с ней на подобные темы.

Росс нервно провел рукой по лицу и продолжил свой рассказ.

— Я полагаю, время гигантов уже на исходе. Их королевства растут слишком быстро, что дает им возможность контролировать судьбы множества людей. Америка не может себе позволить иметь королей. Но когда Оррин Джадд уединился в Грозовой Обители, мир пришел к нему. Не социальный мир, не общество — он не интересовался политикой, по крайней мере, в те годы, когда я его знал. Я имею в виду мир бизнеса. Он ни разу не съездил в Нью-Йорк после смерти вашей матери, но заставил город прийти к нему — часто через мое посредничество.

— Меня с самого начала заинтересовало, какое место занимали вы в этом доме, — призналась Камилла

— Иногда я сам удивляюсь, что согласился выполнять работу такого рода. Мой отец, инженер, дружил с Оррином Джаддом, хотя был намного моложе. После смерти отца Оррин взял на себя заботу обо мне, послал в инженерную школу, где я мечтал учиться. Когда я получил образование, он привлек меня к работе над своими проектами. Оррин проникся ко мне доверием, приблизил к себе. Прежде чем я успел опомниться, оказалось, что я занимаюсь чем-то вроде менеджмента, а не тем делом, которое любил. В общем, я помогал ему держать в руках все нити управления, хотя никогда не собирался служить адъютантом при генерале.