Гроза с Востока. Как ответит мир на вызов ИГИЛ? - [4]

(исламисты) для называния тех, кто рассматривает ислам как теорию и практику по преимуществу политического действия»⁵.

Но и то, и другое существует в рамках мусульманского мира, который А. Малашенко характеризует так: «Мусульманский мир определяется его религиозными (а не политическими или этническими) границами… В начале ХXI века мусульмане все более осознают себя единым массивом с общей (несмотря на разночтения) конфессиональной традицией, схожей историей, общими целями и общим противником. Понятие «уль-умма аль – исламийя» – «исламская нация» – укоренено в сознании мирового мусульманства и не ставится под сомнение ни одним политиком, какого бы направления он ни придерживался… Мусульмане отождествляют свою этническую принадлежность с конфессиональной». Мусульманский мир, по определению Малашенко, можно рассматривать «как единое конфессионально-культурное и идеологическое пространство»⁶.

Мусульманская солидарность, пожалуй, не имеет себе равных. Автор этих строк побывал однажды на свадьбе в Намангане (Узбекистан) и спросил у новобрачных, прав ли он, углядев, что узбек женится на таджичке. Оба моментально ответили, что это совершенно верно, но не имеет значения. «Главное, что мы оба мусульмане». Подумалось: вот если бы сочетались браком, например, итальянец и француженка, можно ли было бы от них услышать: «Главное, что мы христиане»?

Из такого рода солидарности и родилась идеология исламизма в ее современном виде как развитие и продолжение салафизма.

Как уже отмечалось выше, советская интервенция в Афганистане побудила многих молодых арабов отправиться на войну против «неверных». Для всех тех, кто испытывал жгучее недовольство, фрустрацию по поводу упадка роли исламского сообщества в мире и торжества «агрессивного империализма и его оруженосца – Израиля», появилась возможность проявить себя в деле. Правда, парадоксальным образом тем врагом, с которым надлежало бороться во имя ислама, оказался не Запад и не сионизм, а Советский Союз. Но из этого не предвиденного в теории положения был найден выход: он заключался в термине «сверхдержава».

Подобно «главной» сверхдержаве, Соединенным Штатам, СССР, как определили идеологи нарождавшегося исламизма, тоже был намерен поработить мусульманские страны. Как раз в это время лидер победившей в Иране «исламской революции» аятолла Хомейни выдвинул свой знаменитый лозунг «Смерть Америке, смерть Израилю, смерть Советскому Союзу!».

Трое арабских исламистов – Абдалла Аззам, Усама бен Ладен и Айман аз-Завахири – создали «Аль-Kаиду». Они занимались организацией переправки в Пакистан арабских добровольцев, их обучением и вооружением. Число арабов, прибывающих в Пакистан с тем, чтобы впоследствии воевать в Афганистане против советских войск, росло. Только в 1987–1989 годах в Пакистан прибыло около 5 тысяч арабских добровольцев (правда, 90 % их так и остались в Пакистане, не добравшись до афганских полей сражений). Бен Ладен и Аззам в Пешаваре создали «бюро услуг» для арабских моджахедов, связавшись для этого с пакистанской и саудовской разведками. Отправкой добровольцев всех национальностей в Афганистан занималась знаменитая пакистанская ISI (Inter-Service Intelligence), межведомственная разведка, разумеется, тесно связанная в то время с ЦРУ: Пакистан и США совместно организовывали обучение и вооружение отрядов моджахедов, воевавших против Советской армии в Афганистане. И с межведомственной пакистанской разведкой бен Ладен, безусловно, сотрудничал. Отсюда пошла легенда о том, что он был платным агентом ЦРУ. Никаких доказательств этого нет.

Споры шли и идут в среде исламистов по вопросу о том, чему следует отдавать приоритет – борьбе с внешним (дальним) врагом или внутренним (ближним). Сторонники концепции главного исламистского идеолога Сайида Кутба полагали, что главное – навести порядок у себя дома, покончить с коррумпированными предательскими верхушками, создать транснациональное исламское государство. Но бен Ладен и Завахири все больше склонялись к тому, чтобы перенести центр борьбы на международную арену. Скорее всего, они убедились в том, что совершать революции в мусульманских странах будет намного труднее, чем устраивать взрывы в государствах Запада.

В августе 1996 года в Джалалабаде бен Ладен, вернувшийся в Афганистан после долгого отсутствия, объявил джихад Америке. Отправленный во многие арабские газеты по факсу текст назывался «Декларация джихада против американцев, оккупирующих страну двух святых мечетей» (то есть Саудовскую Аравию).

«Смыть несправедливость, совершенную по отношению к мусульманской нации коалицией иудеев и крестоносцев». – Бен Ладен перечислил страны, где мусульмане подвергаются унижению и порабощению. Это Палестина, Ирак, Ливан, Чечня, Босния, Таджикистан, Эфиопия, Сомали, Кашмир, Ассам, Таиланд, Бирма и Филиппины. «Я счастлив вернуться в эти афганские горы, где была раздавлена величайшая военная атеистическая держава в мире». Он призывал «начать с главного и отбросить американского врага, оккупирующего нашу землю». В этой декларации, как и во многих последующих воззваниях, бен Ладен ставил в качестве первоочередной задачи освобождение не Палестины, а именно «святой аравийской земли», оскверненной присутствием американских войск с того момента, когда король Саудовской Аравии призвал их в 1990 году, чтобы защитить свою страну от возможного нападения Саддама Хусейна