Гроза. Роман со смертью - [5]
В конечном итоге от безделья я прополола все грядки с клубникой, потом взялась за цветочные клумбы. Наведя идеальный порядок среди растений, я стала порываться перекрасить бабушкин забор, но папа забыл о моей просьбе купить краску, так что о молярстве пришлось забыть.
Баба Валя ежедневно принимала своих суеверных клиенток, которых в летнее время почему-то становилось больше, и от зеленой тоски я стала интересоваться их «сеансами». Действительно, что мешает мне посмотреть, чем они там занимаются? Но бабушка, услыхав мою просьбу, категорично велела даже не приближаться к «парадной зале», если кто-то приедет погадать. Уяснив ответ, я закусила губу. В моем характере всегда присутствовала черта, вынуждающая идти наперекор сказанному, и отказ только подхлестнул разгоревшееся от скуки любопытство. Ну, бабушка, погоди!
В один из первых дней июля, как раз накануне приезда одноклассников, я ползала среди низких кустов клубники. Последнюю прополку я проводила всего неделю назад, но сейчас безжалостно выдирала с корнями новые, совсем еще хилые побеги сорняков. Солнце багровым шаром уже грузно нависло над горизонтом и вот-вот должно было закатиться. Жара спадала, и через полчаса грядки можно было еще и полить.
По уши вымазанная жирным черноземом, я на четвереньках ползала меж грядок, стараясь изничтожить тянущееся резинкой время. Мои длинные светлые волосы распустились, спутались и, вывалявшись в пыли, стали из золотистых тускло-серыми. Когда же кончится этот чертов день?! И тут с улицы до моего слуха донесся шорох автомобильных шин и тихое урчание мотора. Машина затормозила у наших ворот. Клиентка! – догадалась я и кинулась к бочкам с водой умыться и ополоснуть руки. Через тридцать секунд я поняла, что не ошиблась. По дворовой дорожке, шлепая слишком большими калошами, просеменила баба Валя и широко распахнула калитку. В открывшийся проем впорхнула высокая брюнетка, наряженная в белый брючный костюм. А я мельком приметила лаково сверкающий в лучах заходящего солнца бок черной иномарки, припаркованной на улице. Отлично! Посетительница их города! По моим наблюдениям, местные тетки ни о чем интересном не просили, но сегодня мне, возможно, повезет.
Я торопливо плескала воду себе в лицо, стараясь рассмотреть в колеблющемся отражении, всю ли грязь смыла. Потом поочередно сунула в бочку ноги, оттерла кожу и снова залезла в старые стоптанные шлепанцы. Бабушка уже успела увести приехавшую женщину в дом, и я, боясь, что они начнут гадать без меня, не стала уделять рукам особого внимания.
Взлетев на крыльцо, я мигом разулась и тише мыши пробралась в прихожую. Двойные двери «парадной залы» были закрыты. Ай да бабушка! Ни за что не станет тратить время на церемонные раскланивания и гостеприимное чаепитие – сразу к делу!
Несколько секунд я простояла на месте, привыкая к полумраку в доме и вслушиваясь в тишину. Кажется, никто меня не заметил. На цыпочках я пересекла прихожую и осторожно, одним пальцем, приоткрыла правую створку двери.
Комната была погружена в темноту, окна плотно зашторены. Лишь три толстые низкие свечи, стоящие на круглом столе посреди зала, разгоняли мрак. В их неверном пляшущем свете я разглядела лица двух женщин, склонивших друг к другу головы. Бабушка Валя опиралась локтями на край стола. Ее пальцы сжимали длинную серебряную нитку, на конце которой болтался кусочек стекла, напоминающий подвеску от хрустальной люстры. Покачиваясь, он сверкал гранями в неярком свете свечей, и притягивал мой взгляд.
Бабушка забормотала что-то неразборчивое, перешла на шепот, умолкла на несколько секунд, снова забормотала. Вторая женщина молчала, и лишь смотрела на играющий огнями кусочек стекла. Только один раз она оторвала от него взгляд, увидела серьезное, сосредоточенное лицо бабы Вали, и снова стала наблюдать за маятником.
Я не отлипала от узкой щели между дверями. Что они делают? Гадают? Или проводят какой-то обряд? Как жаль, что я ничего не понимаю! Эти свечи, тонущая во мраке комната, пляшущие на стенах тени придавали сеансу магический окрас, превращая его в настоящее таинство. За всю неделю мне ни разу не довелось подсмотреть подобной сцены. Обычно бабушка усаживала клиентку к столу и принималась раскладывать карты. Ну, и еще пару раз гадала на кофейной гуще. Но свет в комнате она не гасила ни разу. А сейчас даже звенящая тишина в доме была словно специально установлена для проведения мистического обряда. Я ощутила, как по коже побежали холодные мурашки и все, даже самые мелкие волоски на моем теле встали дыбом. Ну, бабушка, ну молодец! Умеет создавать соответствующий антураж! Интересно, свечи она где покупает, в сувенирном магазине? Если меня не обманывает зрение, они черные, а такие не используют в обычном обиходе.
Отбросив ненужные размышления, я снова стала наблюдать за разворачивающимся в зале действием. Пока ничего особенного не происходило. Только мрачная тишина все реже и реже нарушалась едва слышным бормотанием бабы Вали, а сверкающий камешек стал описывать над поверхностью стола широкие круги. Я затаила дыхание: что дальше?