Гроза над Миром - [9]

С усилием выбросила вперед руки, уперлась коленом, скользя в вязком иле, поползла. Над головой в ночном небе, в прогалинах между быстро несущихся туч виднелись звезды. Неистовая радость охватила ее. Жива! Жива!! Под ладонями захрустели высохшие, колкие, пахнущие йодом водоросли…

Она глубоко вздохнула и обнаружила, что сжимает в кулаке смятый угол простыни. Вечер давно угас, за окном стояла ночь. В кресле у противоположной стены тихо спала Пини. Ее лицо в призрачном свете Минны – дальней луны, казалось безмятежным. В изголовье на низком столике Наоми увидела маленькое зеркало и золотую цепочку.

Весь следующий день Наоми провела в постели и встала только под вечер. Пини, довольная, что подруга потихоньку оживает, напоила ее крепким бульоном. И молча сидела, наблюдая, как Наоми приводит себя в порядок. Отшвырнув тунику, снова облачилась матросские штаны и рубашку. Рубашку завязала узлом на животе, рукава закатала. Обуваться не стала. Присела на подушки, сложив руки на коленях, будто ожидая чего-то. И, как угадала. Появилась Дина и с поклоном сообщила, что Вага требует ее к себе.

Наоми старалась побороть тревогу. Дина вела ее коридором, что шел к личным покоям Ваги. «Он что, станет домогаться меня прямо сейчас?». От неяркого света ламп на пол ложились, выбегая из под ног и удлиняясь, симметричные тени. Часовые нагло пялились на нее. У дверей Ваги освещение было получше. И здесь, у этого полукруга света, Дина ее оставила. Массивная дверь отошла в сторону. Наоми старалась сохранить спокойствие.

Жилище Ваги оказалось роскошью подстать комнате, отведенной Наоми, только раза в два больше. Широкая, низкая тахта, два дивана вдоль смежных стен, кресла, пуфики, подушки. Два столика у окон с разной формы бутылками, некоторые початы. О! Вот этого у нее нет: картины на стенах. Рассмотреть их в подробностях она не успела.

– Сядь ближе.

Вага полулежал на подушках, вытянув длинные ноги. Полурасстегнутый, темно-красный с золотым шитьем халат открывал широкую грудь, поросшую седыми волосами. Прямо на полу стояла пузатая бутылка, несколько бокалов.

Наоми осторожно присела рядом. Было неловко оттого, что приходилось смотреть сверху вниз на лежащего. «Ждет – и я разлягусь?». Вага, вроде настроенный вполне благодушно, чуть усмехнулся.

– У тебя неприятности, – это не был вопрос.

И вдруг Наоми ощутила такой же душевный подъем, как тогда, когда исполняла для метательницы ножей Бренды роль мишени.

– Все нормально. Дня четыре не смогу спать на спине. Просьба при употреблении поворачивать меня другой стороной.

И замерла, наблюдая за реакцией своего владыки. Тот, казалось, не заметил дерзости. Чуть повернул голову.

– Покажи руки.

Молча взял ее израненные руки в свои огромные ладони. И так же молча, бережно поцеловал. Наоми осторожно высвободилась. Встала.

– Спину тоже посмотрите? – не дожидаясь ответа, развязала узел и прогнувшись, осторожно скинула рубашку. «Любуйся, ценитель красоты».

Она услышала его тяжелый вздох и обернулась. Вага подыскивал нужные слова. Наоми заметила, что он не отрывает взгляда от ее небольшой, крепкой, с коричневыми сосками груди. Нагнулась, подняла с пола рубашку…

– Девочка… У меня не было в мыслях так тебя наказывать. Я узнал о твоем глупом проступке уже, когда вернулся. Бренда превысила свои полномочия, и я с ней разберусь.

Наоми одевалась с ожесточенным видом, а в душе ликовала. Он оправдывается! Словно большая волна подхватила и поднимала все выше, чувство абсолютного бесстрашия захватило ее:

– Я понимаю. Каждый делает свое дело. Одни меня мучают, а вы сострадаете. Я расчувствуюсь, упаду в ваши объятия и сладятся меж нами совет, да любовь!

В этот раз она его достала. Лицо Ваги медленно багровело. Прошло больше минуты в молчании. Наоми, одевшись, снова присела рядом. Эйфория ее прошла, она искоса следила за Вагой, сдерживая внутреннюю дрожь. Он шумно выдохнул.

– Тебе нравится эта одежда?

Неожиданная перемена темы сбила ее с толку.

– Д-да… Очень удобно.

– Прошу тебя больше так не одеваться.

Он сказал последние слова спокойно, но Наоми сразу поняла – этой просьбой нельзя пренебречь.

Вага решил, что настала пора снижать накал беседы. Взглядом показал на пустые бокалы, дескать, наливай, детка. Наоми тут же повиновалась. «Как она быстро все схватывает. Все замечает. Если б не она… Но этого я ей не скажу». Он давно понял, что двигало Наоми, заставив спасти его от покушения. Берегла человека, уже сохранившего ей жизнь. Скорее не умом, инстинктом понимая, что он – единственная защита. Но, какова нахалка! Ведь знает, что она в полной его власти, боится его… И, все же, находит в себе силы дерзить.

– Возьмите… – Наоми протянула бокал. – Я поняла. Все оскорбились в своих лучших чувствах – я оделась морячком, а надо было – портовой шлюхой.

Она опять старалась задеть его, но теперь это не злило, а скорее, забавляло. Так приятно слышать ее волшебно-неправильный выговор. Взяла свой бокал, пригубила. Как интересно меняется лицо, когда смотришь на него снизу! Но все равно узнаваемые, эти неповторимые черты. Наоми Вартан.

Провела рукой по волосам, наклонилась к нему.