Гроза над Чохирой - [2]

— Мои дармоеды нуждаются в отдыхе, Конан. Видишь, у них уже языки лежат на плечах.

— После такой небольшой прогулки? По-моему, ты распустил их, Арно! Если б они побегали так, как я гоняю своих людей, это пошло бы им на пользу! Ну, теперь жалеть о том нечего, придется сделать привал. Только предупреди их: пусть сидят тихо, как мыши. Иначе, коль разведчики Лусиана ошиблись и поблизости есть хоть один пикт, вся их свора будет знать, сколько нас и куда мы идем.

— Что поделаешь, не все столь неутомимы и сильны, как ты, капитан Конан, и твои боссонцы, — усмехнулся Арно. — Приходится вести войну с такими солдатами, какие есть. — С этими словами он отправился к своим бойцам.

— Помыслить не могу, зачем мы разделили наше войско? Да еще в таких гибельных местах? — глядя ему вслед, раздраженно бросил киммериец. — Попомни мои слова, Флавий: немало жизней мы потеряем из-за этого безумного приказа!

— Но ведь сам граф Лусиан, наш военачальник… — начал было молодой аквилонец.

— Думаешь, военачальники не могут отдавать безумных приказов? — рявкнул Конан. — Похоже, твой граф не имеет понятия, как нужно воевать с пиктами! А я давно прошел эту науку — и на собственной шкуре! Самое главное, узнать побольше о них, выведать, где они прячутся, а потом, собрав всю силу в кулак, ударить в плотном строю! И еще: коль не имеешь над пиктами численного превосходства, лучше вообще не соваться в их леса. Ну и, конечно, надо выбрать для атаки подходящий момент… А когда в лес посылают всего полторы сотни воинов из целого легиона, не подумав об их прикрытии и дороге для отступления… — киммериец резко взмахнул рукой и закончил: — Это нам дорого обойдется, вот увидишь, Флавий! Пикты могут собрать больше тысячи человек… намного больше, я полагаю!

Конан в сердцах сплюнул и нахмурился. Вся эта затея с самого начала представлялась ему весьма сомнительной и опасной. Однако в армии аквилонского короля было не принято обсуждать приказы полководцев — в чем киммериец убедился, около года пробыв в Аквилонии наемников и дослужившись до капитанского чина. Но коль ясно видишь всю гибельность и безрассудство затеянного… если видишь это и не можешь исправить… Кром! Он уже жалел, что согласился принять участие в этом безумном походе, а тут еще нелепый приказ, согласно коему власть разделена между двумя капитанами, между ним и Арно… Конечно, Арно — храбрый и испытанный солдат, тут не скажешь ничего плохого, но он не воевал прежде с пиктами! Откуда у него возьмется нужный опыт? Да и вообще, двоевластие в военной экспедиции скорее приведет к гибели и поражению, чем к победе…

Конан повернулся к Флавию и буркнул:

— Пора выступать! Скажи своему капитану, чтобы он поднимал гандерландских неженок.

Отдых закончился. Под палящими лучами полуденного солнца аквилонские солдаты по узкой лесной тропе направились к Южной Протоке, которая отделяла провинцию Чохиру от занятой сейчас пиктами Конаджохары. Когда отряд достиг реки, Конан, шагавший вместе с Флавием во главе колонны, приказал своим бойцам наполнить водой фляги. По-прежнему ничто не нарушало тишину лежавшего по обоим берегам протоки густого леса — до тех пор, пока молчание не было нарушено уханьем совы.

Резко обернувшись, киммериец приказал:

— Перестроиться в каре — и поживее! Копейщики — вперед, лучники — во вторую линию! Готовьтесь к отражению атаки!

Флавий, хлопая глазами, удивленно спросил:

— В чем дело, капитан? Тебя напугал крик совы?

— А ты слышал, парень, чтоб сова вопила днем?! — прорычал киммериец. — Сейчас начнется!..

И, как бы подтверждая его слова, тишину разорвали воинственные возгласы. То был боевой клич пиктов.

II

Видно, аквилонские солдаты были не такими уж неженками и дармоедами, да и гарнизонные тренировки не прошли для них даром — в мгновение ока длинная, как змея, колонна превратилась в ощетинившийся копьями квадрат. За первыми рядами гандерландцев — которые, опустившись на одно колесо и прикрываясь щитами, воткнули древки своих копий в землю — стояли, держа наготове луки, боссонские стрелки.

Аквилонцы едва успели выровнять боевой порядок, как из-за близлежащих деревьев на них ринулась орда размалеванных дикарей. На них не было никакой одежды, кроме набедренных повязок, схваченных в пучок на затылке, торчали разноцветные перья птиц. Вооружены они были большей частью кремневыми топорами и копьями, изредка сверкало стальное лезвие меча — военного трофея, захваченного некогда в форту Тасцелан.

— Да поможет нам пресветлый Митра! — вскричал Флавий, поворачиваясь к Конану. — Ты был прав — их здесь не меньше тысячи!

— Сосчитаешь потом, коль останешься жив! А сейчас становись вон в тот угол! — приказал полусотнику киммериец, бросаясь к другому углу каре.

Пикты с пронзительными угрожающими воплями приближались к боевым порядкам аквилонцев. Несколько дикарей уже были поражены стрелами, другие, не рассчитав скорости бега, сами напоролись на выставленные вперед наконечники копий; прочие же задержались перед ощетинившейся сталью шеренгой. Все попытки проскользнуть под копьями гандерландцев закончились смертью чересчур сообразительных дикарей.