Гроза на Шпрее - [170]

Итак, свидания с Марией не будет. Скорее всего, следят не за ней, а ждут кого-то из компании Петерсона. Но все равно Григорий не имеет права появляться в аптеке. Более того, он даже не может снова позвонить. Ее телефон прослушивается, — теперь в этом нет сомнения.

Головная боль усиливается. Мысли путаются, перепрыгивают с одного на другое. Нет, так ничего не получится. Скорее домой, принять таблетки, а когда боль пройдет, решить, как действовать дальше.

Но таблетки не помогают. Григорий, вытянувшись, лежит на кровати, прижимает ко лбу грелку. Кажется, в мире нет больше ничего, кроме этой боли, заполнившей его всего. Навалилась, как огромная каменная глыба, давит, разрывает голову, Но все равно сквозь боль и мрак пробивается мысль о встрече с полковником. В висках стучит, будто кто-то бьет по голове дубиной. Этот стук медленно превращается в рокот мотороллера. Григорий еще не может понять, что это значит, но уже где-то в памяти возникает почтовая открытка. Неисправный мотороллер и открытка… Надо сделать усилие и объединить эти детали. Краем сознания он понимает, что требуется от него, но додумать до конца не может. Перед глазами кружатся детали разобранного мотороллера и разнообразные открытки с портретом полковника…

Наконец Григорий засыпает.

Проснулся он только ночью, с ясной головой, но подняться не было сил. Хотелось лежать и не шевелиться.

Он лежал, глядя в потолок, на беленьких амуров, что разлетелись по углам, держа в руках большие гирлянды цветов. Кое-где на их красивых лицах, пухленьких ручках и ножках пролегли черные трещины.

И вдруг рядом с этими неуклюжими амурчиками откуда-то возник китайский божок, которого он подарил Нунке на день рождения. Нунке! Вспомнив это имя, Григорий окончательно пришел в себя. Сознание заработало точно и ясно. Вот в чем дело: поскольку встреча с Марией сорвалась, нужно использовать последнюю возможность для свидания с полковником.

Мотороллер и почтовая открытка…

Письмо к дядюшке про неисправный мотороллер, просьба о встрече и деньгах, — отец пропил все, что было. Количество слов — это день недели, число букв в первой строке — время свидания.

Надо немедленно набросать несколько строк и попросить Зеллера отправить письмо. Встречаться с Зеллером тоже нежелательно, но это менее опасно, чем самому опускать открытку, если за ним следят.

Машина все время чихает, дергается. Фред неоднократно останавливается, поднимает капот, копается в моторе, но машина все равно движется медленно, не включается третья скорость. Наконец она совсем останавливается. Фред выходит, еще раз заглядывает под капот и, став посреди улицы, голосует. Две машины проезжают не останавливаясь, третья, военная, тормозит. Григорий просит отбуксировать машину до ближайшей ремонтной мастерской.

Зеллер в засаленном комбинезоне возится около легковушки. Он поднимает голову, просит Григория подождать.

Через пятнадцать минут легковушка уже готова. Зеллер предупреждает владельца, что он сделал лишь временный ремонт, и советует поставить машину на капитальный. Поблагодарив и расплатившись, владелец автомобиля уезжает.

Зеллер подходит к Григорию, поднимает капот его «опеля». На площадке, кроме них, никого нет.

— Что случилось? — тихо спрашивает механик.

— Хотел заехать к Марии и попросить устроить встречу с полковником, но, проезжая по улице, увидел, что аптека закрыта. Не останавливаясь, проехал ее, а когда обернулся — заметил, что за домом Марии следят. На кого они охотятся: на торговцев наркотиками или в чем-то заподозрили фрау Кениг?

— Вчера забегал Эрнст. Сказал, что в больнице все время дежурит полицейский, ждет, пока врач разрешит допросить старика. Из разговоров полицейского со своим начальством Эрнст понял, что они ищут тех, кто работал с Петерсоном и Штаубе. Говорят, припертый фактами вожак их стаи, зубной врач, раскололся. Признал, что причастен к убийству Клары, но сделал это по его заданию Петерсон. К сожалению, поймать удалось не всех. Им не понятно, зачем Петерсон пришел в аптеку, — когда его взяли, наркотиков при нем не было, вот полиция и хочет проследить за всеми посетителями. Они думают, что там спрятано много наркотиков и члены шайки охотятся за ними. Жаль старика, замечательный товарищ, мы много лет работали вместе. Затем он отошел от нас — боялся за жену и ребенка, но его место сразу же заняла жена. И вот теперь, когда он снова включился в подпольную работу, — такая глупая история.

— У меня к вам просьба: я написал открытку, и, поскольку над моей головой сгущаются тучи, прошу вас переписать ее другим почерком, а эту сжечь.

Зеллер пробегает бумажку глазами.

— Конечно, так лучше, тем более, что я механик и просьба племянника починить мотороллер не вызовет подозрения.

— Сегодня утром мне звонил босс, пригласил на обед. Думаю, что снова придется отправиться в Гамбург налаживать отношения с английской администрацией. Вам еще не сообщили, кто этот подозрительный Брукнер — Лемке или нет?

— Нашему человеку удалось связаться с коммунистическим подпольем и найти нужных людей. Один из них знает Брукнера. Он живет в домике его отца.