Григорий Распутин. Тайны «великого старца» - [10]

.

Бывшая фрейлина и близкая подруга императрицы А.А. Вырубова (Танеева) впоследствии вспоминала по разным поводам о Г.Е. Распутине и Царской семье:

«Он часто бывал в Царской семье… На этих беседах присутствовали великие княжны и наследник… Государь и Государыня называли Распутина просто “Григорий”, он называл их “папа” и “мама”. При встречах они целовались, но ни Государь, ни Государыня никогда не целовали у него руки».

Далее Анна Вырубова писала: «Он им рассказывал про Сибирь и нужды крестьян, о своих странствиях. Их Величества всегда говорили о здоровье наследника и о заботах, которые в ту минуту их беспокоили. Когда после часовой беседы с семьей он уходил, он всегда оставлял Их Величества веселыми, с радостными упованиями и надеждой в душе».

Известный историк С.С. Ольденбург (1888–1940) специально проследил, как выполнялись политические советы Распутина императором Николаем II. Можно констатировать, что далеко не всегда Государь им следовал. Как отмечал Ольденбург, все эти советы Государь отвергает молчаливо, не желая задеть чувства Государыни. Иногда у него, однако, прорывалось и некоторое раздражение. «Мнения нашего Друга о людях бывают иногда очень странными, как ты сама это знаешь»[14].

Современники оставили многочисленные свидетельства о свойствах и своеобразии личности Николая II. Специфику характера царя отмечал французский президент Лубе: «Обычно видят в императоре Николае II человека доброго, великодушного, но немного слабого, беззащитного против влияний и давлений. Это глубокая ошибка. Он предан свои идеям, он защищает их с терпением и упорством, он имеет задолго продуманные планы, осуществление которых медленно достигает. Под видом робости, немного женственной, царь имеет сильную душу и мужественное сердце. Непоколебимое и верное. Он знает, куда идет и чего хочет»[15].

Стоит также упомянуть сравнительную характеристику, данную графом С.Ю. Витте двум последним самодержцам Российской империи: «Император Александр III был, несомненно, обыкновенного ума и совершенно обыкновенных способностей, и в этом отношении император Николай II стоит гораздо выше своего отца как по уму и способностям, так и по образованию»[16].

Хотя граф С.Ю. Витте и недолюбливал императора Николая II, который отправил его в отставку, но в числе своих главных успехов признавал значительную долю заслуг Государя. Так, например, в 1897 г. в Российской империи была безболезненно проведена крайне важная денежная реформа – переход на золотую валюту, что упрочило международное финансовое положение страны. В связи с этим С.Ю. Витте писал в своих мемуарах: «В сущности, я имел за собой только одну силу, но силу, которая сильнее всех остальных – доверие императора, а потому я вновь повторяю, что Россия металлическим золотым обращением обязана исключительно императору Николаю II»[17].

Белогвардейский следователь по особо важным делам Н.А. Соколов в своей известной книге «Убийство царской семьи» характеризовал императора следующим образом:

«Николай Александрович получил воспитание, какое обыкновенно давала среда, в которой родился и жил он. Она привила ему привычку, ставшую основным правилом поведения, быть всегда ровным, сдержанным, не проявляя своих чувств. Всегда он был ровен, спокоен. Никто из окружающих не видел его гнева.

Он любил книгу и много читал по общественным наукам, по истории.

Он был очень прост и скромен в своих личных привычках, потребностях. <…>

Он любил природу и охоту.

Будучи весьма религиозным, царь был наделен сильным чувством любви к простому русскому народу. <…> Самой типичной чертой его натуры, поглощавшей все другие, была доброта его сердца, его душевная мягкость, утонченнейшая деликатность. По своей природе он был совершенно не способен причинить лично кому-нибудь зло»[18].

Начальник канцелярии министра Императорского двора генерал-лейтенант А.А. Мосолов (1854–1939), многие годы непосредственно наблюдавший за жизнью Царской семьи, писал в воспоминаниях о Николае II: «Сознаюсь, что за все 16 лет службы при дворе мне всего лишь дважды довелось говорить с Государем о политике.

Впервые это было по случаю двухсотлетия основания Петербурга. Столбцы газет были переполнены воспоминаниями о победах и преобразованиях Петра Великого. Я заговорил о нем восторженно, но заметил, что царь не поддерживает моей темы. Зная сдержанность Государя, я все же дерзнул спросить его, сочувствует ли он тому, что я выражал.

Николай II, помолчав немного, ответил:

– Конечно, я признаю много заслуг за моим знаменитым предком, но сознаюсь, что бы неискренен, ежели бы вторил вашим восторгам. Это предок, которого менее других люблю за его увлечения западною культурою и попирание всех чисто русских обычаев. Нельзя насаждать чужое сразу, без переработки. Быть может, это время как переходный период и было необходимо, но мне оно несимпатично.

Из дальнейшего разговора мне показалось, что кроме сказанного Государь ставит в укор Петру и некоторую показную сторону его действий, и долю в них авантюризма»[19].

Надо сказать, что у Г.Е. Распутина не было никаких политических программ. Он просто проповедовал мистическую веру в народного царя как «помазанника Божия». Император Николай II и его супруга Александра Федоровна верили, что в лице одного из «святых» простолюдинов с ними бескорыстно и правдиво говорит истинно русский народ. Распутин никогда не льстил им и часто в глаза говорил колкости, призывая к «смирению» и «укрощению гордыни». Многие слова проповедей «святого друга» были созвучны душевным струнам царской четы. Государь Николай II был убежден в необходимости сохранить верность клятве, которую он дал отцу на его смертном одре, клятву «достойно нести бремя абсолютной монархии».