Грибы, мутанты и другие: архитектура эры Лужкова - [17]

Грибы-индивидуумы

Стихийное распространение киосков в городских пустотах привело к появлению легендарного представителя этого царства – Черкизовского оптового рынка. «Черкизон» как наиболее яркое проявление коммерческого функционализма начала 1990-х демонстрирует главную специфику этого периода – время радикальных форматов. Рынок площадью около 200 гектаров подчинил себе жизнь всего района, создав одну из самых устойчивых и процветающих форм симбиотического существования. Как настоящий паразит, рынок, возникший на пустыре возле Измайловского спортивного комплекса, постепенно захватил существующие объекты инфраструктуры и прилегающие территории. В 2006 году рынок оценивается как крупнейший в России по товарообороту продукции легкой промышленности. На протяжении двадцати лет рынки – как частные территории – были неприкосновенны, благодаря чему процветали и приносили прибыль. В 2009 году в Москве насчитывалось 78 рынков различного типа. Закрытие крупных рынков – Черкизовского (2009), «Лужников» (2011), борьба нового мэра с киосками четко указывают на временные рамки эпохи. Однако, как выяснится в процессе этой борьбы, укоренившуюся систему – грибницу! – не так-то легко выкорчевать.

Грибницы

Один из самых прогрессивных и современных видов грибов – «торгово-развлекательный» – появился в середине 1990-х. Первым его представителем стал торговый центр «Охотный Ряд». Призванный стать более современной версией городской площади, он представляет собой сложную многоуровневую систему подземных грибниц. Зараженное коммерческим функционализмом подземное пространство города вызывает мутацию и других объектов инфраструктуры, например – подземных стоянок. Знаменитый «Атриум» на площади Курского вокзала – всего лишь мутировавший подземный гараж («Объединение ИНГЕОКОМ», 2002). До его появления площадь вокзала была заполнена грибами первого поколения, которые, возможно, и заразили всю территорию. Переболев в процессе строительства, многоэтажный гараж возник на поверхности площади в виде самого крупного торгового центра в центральной части города. Силы, сформировавшие комплекс, были так влиятельны, что с архитектурной точки зрения он совершенно индифферентен к городскому окружению. Этот представитель «честной архитектуры» сосредоточен исключительно на процессах, происходящих внутри, поэтому его фасад подчеркивает отсутствие каких-либо связей с внешним пространством. От архитектурного функционализма «Атриум» отличает сфокусированность на единственной функции – коммерческой, благодаря которой появились крупные цветные объемы, призванные привлечь покупателя. Создатели центра также честны: «То, что „Атриум“ внешне не столь привлекателен, как внутри, признает и сам ИНГЕОКОМ»: „Мы пытаемся доработать внешний вид комплекса, приблизить его к современному стилю города, в том числе за счет дополнительного освещения“».

Торговый центр «Атриум»

К концу 2000-х борьба с грибами как проявлением коммерческого функционализма шла по двум направлениям. С одной стороны, предпринимались попытки установить контроль, урегулировать и даже ликвидировать это явление. С другой, городские власти пытались создать «униформу», обеспечить стилистическое единство грибов и тем самым вписать их в общую массу застройки. Оба направления почти реализованы – от запрета наружной рекламы и игорного бизнеса до сноса киосковых грибниц и закрытия рынков. Похоже, что грибы находятся на грани исчезновения. Что же ценного в этом уродующем облик города паразите? В мировой архитектурной практике есть масса примеров, когда грибы не только придавали индивидуальность городскому пространству, но и, достигнув эстетики нового порядка, становились символом места и даже определяли характер и дальнейшее развитие территории своего обитания. Об этом свидетельствуют Times Square и China Town в Нью-Йорке, Piccadilly в Лондоне, Лас-Вегас и другие. За последние двадцать лет такие пространства возникали и в Москве, но почти всегда становились жертвой чистоплотных городских властей, зорко следящих за всем, что нарушает их представление о красоте. В качестве одного из примеров можно привести Новый Арбат, который во времена расцвета игорного бизнеса стал настоящим оазисом для поверхностных грибов. Сочетание казино, то есть культуры, выстроенной вокруг денежного оборота, с архитектурой модернизма создавало идеальную почву для их размножения. Это место неоднократно подвергалось критике и профессионалов, и простых горожан. Однако после запрета игорного бизнеса и урегулирования правил размещения уличной рекламы территория Нового Арбата утратила специфические выразительные черты, а новых так и не приобрела. Архитектура проспекта, то есть архитектура модернизма, не терпит несовершенства, она может существовать только в идеальном нетронутом состоянии. Сохранить ее в первозданном виде городская власть не может. В результате вялая, невыразительная графика оккупирует те места, где раньше было буйство цветущих грибов.

Пример Нового Арбата свидетельствует о неприятии властями и архитекторами городского максимализма – или эстетики «грибного барокко», для которой характерны стихийный и агрессивный захват пространства, обилие многослойных неоновых и шрифтовых композиций.