Грезы о времени - [6]

Шрифт
Интервал

В дополнение ко всему с севера территория Греции прикрыта плохо проходимыми горами. И самим грекам выйти не очень удобно, но и нашествие с севера тоже затруднено. Это вам не Китай, где пришлось с незапамятных времен громоздить то, что потом назвали Великой Стеной.

Плюс еще дороги. Климат, почвы — не нужно специальное покрытие мостить. Да еще то, что коммуникации складывались на коротких внутренних транспортных линиях — это вам не Скандинавия, опять же. То есть не просто изолят, но изолят, имеющий еще и внутреннюю транспортную сеть, кроме внешней.

В общем, уютная такая местность. Со всех сторон защищенная и весьма благоприятная, как для развития собственного мореплавания, так и для сельского хозяйства. И площадь для него (сельского хозяйства) тоже достаточная. Недаром, например, внутренняя область Греции — Беотия — называлась в Элладе житницей. А про жителей, ее населявших, во всех остальных городах Эллады ходили анекдоты, как о недалеких и медлительных. О деревенских, в общем.

Одним словом, на греческом полуострове оказались прямо-таки идеальные условия для формирования одновременно и морского, и континентального типа хозяйства.

Они и сформировались. Каждое.

Но поскольку особых преимуществ не было ни у одного, то вышла там какая-то химера. (Не гумилевская. Или гумилевская, все же? Не помню.) Например, Спарта. Что известно про ее мореплавателей? Да как-то ничего. А ведь плавали, между прочим, вполне. Но по какому-то странному стечению обстоятельств там, в Спарте, с самого начала возобладал жуткий тоталитаризм (или уж как его назвать, не знаю, кое-кто и как фашизм определяет). Принципы единства нации. Превосходства над всеми остальными. Как следствие — насквозь милитаризованное общество, зацикленное не на мореплаваньи, а на военном деле. Парадокс такой.

Причем в то же время государственное устройство в Спарте было скорей демократическое, чем тоталитарное. Цари там были, но абсолютной власти не имели (да, кажется, и с обычной-то властью у них было не очень).

Про Афины, пожалуй, можно бы и не говорить. Да уж ладно.

Это ж, типа, как раз светоч демократии!

А случилось у них там вот что.

Собственно подвластная афинскому городу-государству территория невелика. И с ростом населения все окрестности были распаханы, что называется, до основанья. А затем…

А затем выяснилось, что с этого уже не прокормиться.

Будь Афины городом сухопутным, воевать бы им с соседней плодородной Беотией. Но афинский полис был существом двоякодышащим. И сделал ставку целиком на море. Точнее, на морскую торговлю.

Афиняне повсеместно на своих землях начали выращивать оливки. Только оливки, ничего, кроме оливок! Собирали эти оливки и везли по всему Средиземью на продажу, чем и кормились. И, надо сказать, кормились неплохо. Собственно, на этом фундаменте и произросло все афинское богатство.

И расцвет этой самой греческой демократии пришелся где-то на этот период.

А вот в Беотии никакой такой демократии не образовалось. Обычное традиционное общество во главе с Самым Главным. Царь, крестьяне, аристократия…

Правда, было одно небольшое «но».

В Беотии никогда не случалось перенаселения. И, как следствие, не происходило никаких грандиозных захватнических войн. Ну, то есть, были, конечно, но на уровне обычных разборок между городами, не более.

Причина этого проста.

Избыток населения уходил на соседние земли — на побережье. А там всегда рабочие руки требовались. Кому-то ведь надо было по морю плавать…

При таких условиях демографическое давление внутри региона не доходило до запредельного, и централизованное государство там (и тогда!) возникнуть просто не могло.

То есть — и это важно! — греческий регион оказался по своим характеристикам не континентом, а островом. И не островом даже, а архипелагом. С достаточно изолированными друг от друга частями, тем не менее, связанными между собой надежными транспортно-информационными связями (все та же ТИС).

То есть — это стоит подчеркнуть особо (наверное, даже, кромешно): если при прочих равных условиях мы имеем местность у водного пространства с БОЛЬШОЙ изрезанностью береговой линии, если из любой точки территории можно БЫСТРО И БЕЗ ПРОБЛЕМ добраться до побережья, и у нас на этой территории имеется определенная плотность населения (на что нам территория без подданных?), то рано или поздно у нас тут возникнет МОРСКАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ. (Ну, цивилизация — это в пределе, конечно, но культура — обязательно. На Чукотку посмотрите, например.)

Можно даже формулу составить.

Ее можно записать как отношение произведения длины береговой линии (L), скорости перемещения внутри страны (V) и численности населения (N) к площади территории (S).

То есть: LVN/S=C

С здесь — связность.

По мере роста L, V, N значение С будет увеличиваться. А, соответственно, с ростом территории падать.

Пожалуй, что по этому уже можно считать.

А размерность получается… Метры, помноженные на метры в секунду и на человеков и деленные на метры квадратные.

Э-э… Два пишем, три на ум кладем… Сто тыщ зрителей по одному рублю…

Жуткая штука эти дроби, блин!

Вроде получаются человеки в секунду.

Если я чего не перепутал…


Еще от автора Александр Романов
Чуда не будет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Газета Завтра 1212 (8 2017)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Протоколы русских мудрецов

Современное человеческое общество полно несправедливости и страдания! Коррупция, бедность и агрессия – повсюду. Нам внушили, что ничего изменить невозможно, нужно сдаться и как-то выживать в рамках существующей системы. Тем не менее, справедливое общество без коррупции, террора, бедности и страдания возможно! Автор книги предлагает семь шагов, необходимых, по его мнению, для перехода к справедливому и комфортному общественному устройству. В основе этих методик лежит альтернативная финансовая система, способная удовлетворять практически все потребности государства, при полной отмене налогообложения населения.


Хочется плюнуть в дуло «Авроры»

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Шпионов, диверсантов и вредителей уничтожим до конца!

В этой работе мы познакомим читателя с рядом поучительных приемов разведки в прошлом, особенно с современными приемами иностранных разведок и их троцкистско-бухаринской агентуры.Об автореЛеонид Михайлович Заковский (настоящее имя Генрих Эрнестович Штубис, латыш. Henriks Štubis, 1894 — 29 августа 1938) — деятель советских органов госбезопасности, комиссар государственной безопасности 1 ранга.В марте 1938 года был снят с поста начальника Московского управления НКВД и назначен начальником треста Камлесосплав.


Как я воспринимаю окружающий мир

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Возвращенцы. Где хорошо, там и родина

Как в конце XX века мог рухнуть великий Советский Союз, до сих пор, спустя полтора десятка лет, не укладывается в головах ни ярых русофобов, ни патриотов. Но предчувствия, что стране грозит катастрофа, появились еще в 60–70-е годы. Уже тогда разгорались нешуточные баталии прежде всего в литературной среде – между многочисленными либералами, в основном евреями, и горсткой государственников. На гребне той борьбы были наши замечательные писатели, художники, ученые, артисты. Многих из них уже нет, но и сейчас в строю Михаил Лобанов, Юрий Бондарев, Михаил Алексеев, Василий Белов, Валентин Распутин, Сергей Семанов… В этом ряду поэт и публицист Станислав Куняев.