Несколько минут мужчина продолжал смотреть на сцену, очевидно целиком поглощенный действием. Затем что-то, возможно напряженная тишина в зале, заставило его посмотреть в зал.
Перед сотнями глаз, направленных на него, его улыбка померкла.
Тишина резко была нарушена одновременной истерикой в нескольких местах зала.
Он неуверенно встал, на лице явно отразилась тревога. Затем он решительно повернулся в глубину ложи. Что случилось там, разглядеть из партера было невозможно, но через секунду Джейн поняла, что выйти из нее ему не удалось. Он снова появился в поле зрения, оттесняемый от двери. За ним появились несколько женщин. Выражение их лиц заставило Джейн вздремнуть. Когда мужчина повернулся, его испуг стал явно заметен. Женщины, загнавшие его в угол, напоминали разъяренных фурий.
Поколебавшись секунду, он перекинул одну ногу через барьер и перелез наружу. Очевидно, он собирался спастись, перебравшись в соседнюю ложу. Едва не упав, он дотянулся до края ложи.
Две женщины из той ложи, откуда он выбирался, одновременно схватили его за другую руку и оторвали от барьера. В течение страшно долгого момента он балансировал там, взмахивая руками и пытаясь найти равновесие, но не смог и рухнул, заваливаясь на спину.
Джейн вцепилась в Лейлу, закусив губу, чтобы не закричать.
В этом не было необходимости: почти все в зале кричали…
Дома Джейн сидела, долго глядя на телефон. Наконец она сняла трубку и позвонила к себе в офис.
— О, Дон. Я насчет того мужчины в Каунтис-театре этой ночью. Тебе что-нибудь известно? — спросила она изменившимся голосом.
— Разумеется. Я пишу некролог, — ответил беспечный голос. — Что ты хочешь узнать?
— Просто… — начала она неуверенно. — Просто, кто он такой… ну и прочее.
— Парня звали Десмонд Хейли. 35 лет. Много всяких степеней и званий, главным образом относящихся к медицине. Практиковал как психиатр. Написал кучу книг. Самая известная: «Психология толпы и коммуникативная истерия». Последняя публикация в списке — статья, нашпигованная, по общему мнению, напыщенным вздором, под названием: «Коллективные галлюцинации». Он жил… Эй, что-нибудь не так?
— Нет, все так, — ответила Джейн, с трудом произнося слова.
— Мне показалось… словом, ты, может быть, его знала или…
— Нет, — сказала Джейн так твердо, как могла. — Нет, я его не знала.
Крайне бережно она положила трубку. Медленно прошла в соседнюю комнату, бросилась на постель и отдалась потоку слез.
И кто может сказать, как много слез было пролито ими, оплакивающими сон, который не придет ни сегодня ни завтра…
