Грэйв - [66]

Зинка быстро оглянулась по сторонам, не смотрит ли кто, и немного оттянула чашечку купальника. Макс восхищенно цыкнул, тоже огляделся и сделал вид, что тянется рукой. Зинка слегка шлепнула наглую руку и села.

— И теперь скажешь, что ничего не видел?

— Ничегошеньки — промурлыкал Макс, щурясь как сытый кот. — Зрение ни к черту, только на ощупь могу отличить белое от розового. И вообще, я жениться не могу, я еще молодой, мне еще шестидесяти нет. Семья пока не для меня. Я лучше в монастырь уйду. Женский. Сторожем.

Зинка засмеялась.

— Вот все вы такие, чуть что — в монастырь. А нам, бедным девицам, в одиночестве чахнуть?

— А ты тоже ко мне в монастырь уходи, монахиней. Я всех утешу.

— А тебя на всех то хватит? Сейчас то может и хватит, а лет через 20?

— Так я же стареть не собираюсь. Буду вечно молодым — сказал чистую правду Макс, но Зинка ему не поверила.

— Ладно, раз черешни у тебя больше нет, пошли купаться.

Зинка встала и, не оглядываясь, пошла к морю. Макс задумчиво смотрел ей в спину, а когда Зинка начала заходить в воду, поднялся и побежал следом.

Нацеловаться Максу не удалось. Купающихся было много, далеко заплывать Зинка боялась, так что короткие поцелуи только раздразнили Макса. Лежать тоже уже не хотелось, кожа Эдика, давно не загоравшая, похоже, немного подгорела на спине. Макс попросил Грэйва впрыснуть какое-нибудь лекарство от ожога. Зинка тоже заметила покраснение, и заставила Макса одеть майку.

— Сметаной надо быстренько смазать — запричитала она.

Переоделись. Макс потащил Зинку в здание выступом округлой формы, как бы парящим над пляжем. На верхней площадке, отстояв очередь, купили лимонаду и мороженого. Зинка рассказала, что здесь, в ресторане Юрас Перле, вечером идет программа варьете, но билетов не достать, посмотреть едут со всего Союза даже зимой, а сейчас то вообще сезон. Макс сказал, что попробует достать, оставил Зинку за столиком доедать мороженное и, отойдя в сторонку, провел сеанс телефонной связи от имени важного партийного работника. Места сразу нашлись и Макс, подойдя через пять минут ко входу, обменял у администратора новенький четверной на два билета. Администратор велел передавать партийному боссу пожелания долгих лет здоровья, но красная точка на нейромониторе говорила совсем о другом.

Макс вернулся к начавшей уже нервничать Зинке и помахал билетами.

— Не имей сто рублей, а имей сто друзей. Вот, в десять вечера.

— В десять? — разочарованно протянула Зинка, это же так поздно. Если программа часа два идет, можно и на электричку опоздать. А если не на электричку, то пока в Ригу приеду, троллейбусы перестанут ходить. Как я домой доберусь?

— Ну хотя бы на такси, раз в месяц то можно проехаться.

— Да где же это такси то поймаешь, особенно тогда, когда все только на них и ездят. Подсадят кого, повезут кривым маршрутом, обязательно в полтора раза дороже выйдет.

— Ну, я по дороге живу, можешь у меня переночевать. Да не бойся, раз я тебя замуж не беру, то будешь спать на другой кровати.

— Нет, если родители сегодня с дачи вернутся, не пойдет. Будет мне допрос с утра. Сначала позвонить надо, вот если их дома нет, то может быть — Зинка улыбнулась, — а если они дома, то мне в любом случае домой надо.

— Да довезу я тебя до дома, как-нибудь довезу. От вокзала то даже пешком идти меньше часа. Провожу как-нибудь. А если не хочешь, пойду билеты обратно отдам. — Макс начал подниматься.

— Не надо обратно, я ж потом не посмотрю это варьете. Надо расписание электричек глянуть, прикинуть. В крайнем случае уйдем раньше.

Пошли гулять, убивать почти пять часов. Последняя электричка была аж в половине второго ночи. Переписали расписание, Зинка повеселела.

— Если в полпервого уехать, то на последний троллейбус успеваю.

Погуляли в луна-парке, покатались на чешских аттракционах. В очередях время летело на удивление быстро. Зашли в боулинг, называвшийся здесь кегельбаном, сыграли несколько партий, посидели в баре. Вечер прошел незаметно, и пора уже было двигаться в Юрас Перле.

Варьете Макса не впечатлило, он видал представления и похлеще. Зинка же смотрела во все глаза и почти не ела, только пила, Макс только и успевал подливать ей сухое вино. Программа варьете оказалась очень короткой, меньше часа. Немного потанцевали на стеклянном светящемся полу. Накатила усталость и уже в половине двенадцатого решили двигать домой.

— Ты чего это смотрел невнимательно? — поинтересовалась Зинка по дороге на электричку.

— Да ну его, это варьете — рассеянно ответил Макс. Танцы как танцы, те же спортивные, только не парой, а целой группой. Ничего особенного. И даже, на мой взгляд, неэротично.

— Ага, я вот тоже все время ждала, когда стриптиз будет — поддакнула Зинка

— Тебе то он зачем — удивился Макс. — И каким боком стриптиз относится к варьете?

— Да мне то незачем, я просто хотела на вашу мужскую реакцию посмотреть. А варьете — оно на то и варьете, чтобы стриптиз был.

— Что-то ты путаешь, Зин, варьете и стриптиз — это совсем разные вещи.

— Да? А почему же тогда это варьете только у нас есть? Ну так приезжие говорят. Типа — «Вы почти заграница, у вас даже варьете есть». Почему тогда оно считается гнездом разврата, если в нем, по-твоему, ничегошеньки развратного нет?