Грешница - [3]

Оборванец, каждой клеткой своего тела испускающий леденящий ужас, медленно выходит. Переступает через покореженное тело одного из нападавших, неторопливо оглядывается и направляется к уцелевшим. Те вскидывают оружие, но не успевают выстрелить даже один раз.

Одним прыжком он преодолевает существующее между ними расстояние. Из тупика раздаются мерзкие влажные звуки – как если бы кто-то отбивал мясо. Затем наступает давящая тишина.

Кошка по-прежнему лежит на коробках в углу. Распласталась на них всем телом, лишь хвост нервно ходит ходуном. Она с ужасом понимает, что человек возвращается. Окоченевшее тело не слушается хозяйку. Но человек почему-то не обращает на нее никакого внимания. Он опускается на корточки и достает из-под завалов потрепанный рюкзачок. Начинает отряхивать его от налипшего мусора. Затем закидывает на плечо и только тогда поворачивается к кошке.

Та силится зашипеть. Шерсть на загривке встает дыбом. Она готова к своей последней драке, лишь лапы не слушаются ее отчаянных приказов. Оборванец склоняется над ней, протягивает руку. Угол одной из стоящих рядом коробок цепляет капюшон, и по плечам человека рассыпаются длинные волнистые волосы.

– Глупая, – звучит успокаивающий шепот. – Я тебя не обижу.

Ладонь касается спины, и оцепенение испаряется. Кошка уже не помнит страшных минут, они стерлись из ее памяти в миг прикосновения. Она начинает утробно мурчать. Ластится под узкой теплой ладонью. Через пальцы в кошку буквально вливается безмерная любовь и обожание к их обладателю. Приятное забытье. Человек какое-то время постоит рядом с ней, погладит нежную шкурку, а затем соберет волосы, заправит их обратно в капюшон и скажет:

– Извини. Я сильно намусорил у тебя, но убирать некогда.

И уйдет. В узком проеме останется только довольная кошка и множество сломанных человеческих тел. А где-то вдалеке пронзительно завизжит сирена. Вероятно, один из жильцов дома все же рискнул выглянуть в окно.

Девушка, носившая тысячу имен, но предпочитающая называть себя странно и неблагозвучно – Сантерой, поправила рюкзак, вышла из переулка и неспешно прошествовала вверх по улице. Скользнула в ближайший магазин, где принялась по-хозяйски осматриваться.

Огромное помещение, изрезанное чередой книжных шкафов, наполненное запахами пожелтевших страниц и свежих чернил, предстало во всем своем мрачном великолепии. Карманница, стараясь успокоиться, втянула терпкий аромат.

Нужно было срочно уходить из этого мира. Но куда? В памяти всплыл подходящий образ: большие города, множество талантливых магов и весьма строгие законы. Сантера была там давно, но впечатлений хватило. Каким бы способом ее ни отыскивали раньше, в мире, перенасыщенном колдовством, ее след будет затерян.

Осталось лишь найти место разрыва…

И тут ее скрутил сильнейший позыв. Девушка ощутила такой дикий голод, что ноги подкосились. Не схватись она рукой за ближайшую книжную полку, то точно бы рухнула на пол, как человек, перебравший лишнего. Голова кружилась. Вместе с голодом пришла ярость. Стремительная, жгучая…

«Быстрее! Где этот чертов карман?!»

Она прошла вдоль стены, продолжая опираться на нее рукой и прислушиваясь к своим ощущениям. Пока определить место, где грань между мирами истончилась, не получалось. К тому же на нее начинали коситься покупатели и седой продавец книжного магазина, стоящий у кассы. Их можно понять – видок у «великой» путешественницы сейчас еще тот. Обколовшиеся наркоманы и те милее выглядят.

Снова вспышка голода. Теперь ярче и острее. Шея стоявшей рядом женщины на миг показалась аппетитной. Сантера облизнулась и тут же одернула себя. Не место и не время. Если она позволит себе… если разрешит инстинкту возобладать над собой – это будет ее проигрыш. На этот раз последний…

Голод все же отступил, когда она почувствовала необъяснимое напряжение, словно кто-то с силой потянул все ее существо за невидимую нить. Зов!

Он доносился из дальнего угла магазина, из-под лестницы, ведущей на второй этаж. Девушка спешно направилась туда. Рядом никто не стоял, что было ей весьма на руку. Кряхтя, Сантера залезла под лестницу, уткнулась затылком в ступеньки и тихонько свистнула. В рюкзаке деловито зашевелились. На свет вылез багровый глаз, украшенный сеткой лопнувших капилляров.

Сначала персональный голем карманницы, балансируя, слабо трепыхал рахитичными куриными крыльями. Потом перекатился на ее плечо, с него – на руку. Очевидно, что летать голему нынче было лень.

Девушка бесцеремонно зажала его между пальцев и ткнула в стенку. Синий зрачок голема в форме перевернутого треугольника расширился. По стене прошла рябь. Пространство исказилось. Часть стены расползлась уродливым продолговатым разрезом. В образовавшуюся дыру со свистом засасывало воздух. Сантера скосила глаза – проверила, не наблюдают ли за ней, – и рыбкой нырнула в образовавшийся карман.

Когда встревоженный продавец решил проверить, куда запропастилась странная посетительница, то обнаружил лишь отпечатки грязных сапог, ведущие под лестницу, где они резко обрывались. А стена, в которой только недавно был огромный разрез, стояла совершенно целая. Ни трещинки, ни щелки. Лишь обрывки паутины весело летали в воздухе. Старый мужчина прошептал ругательство и украдкой перекрестился. За всю свою долгую жизнь в его магазине такой бесовщины еще не происходило.