Гремящий дым - [13]

— Ишь ты! — восхитился Андрей Петрович. — Вон в какие дебри истории мы забрались. Того и гляди, до Ноева ковчега доберемся!

— А почему бы и нет? — невозмутимо заметил я. — Покончив с Тбилиси, можно будет потолковать и о нем, если угодно.

— Угодно, очень угодно, — подхватил Андрей Петрович и полюбопытствовал: — Опять какие-нибудь названия?

Я утвердительно кивнул головой.

— Послушаем! Послушаем! — обрадовался Андрей Петрович, требовательно глядя на меня и на Сергея Михайловича. — Но… я, кажется, прервал рассказчика. Каюсь! Продолжайте, пожалуйста.

Тот пожал плечами:

— Собственно, больше мне нечего добавить. Я хотел лишь обратить ваше внимание на то, что дата возникновения Тбилиси, на мой взгляд, спорна, только и всего…

— Да-а-а, — согласился я. — Действительно, высказывались по этому поводу некоторые сомнения. Но ныне отдается предпочтение Вахтангу Горгосалу как основателю Тбилиси, а следовательно, признается и дата, приуроченная к легенде. Об этом с очевидностью свидетельствует подготовка к юбилею, который, как я полагаю, будет отмечаться с большой торжественностью. Не так ли?

Сергей Михайлович подтвердил:

— Да, готовятся грузины с большим размахом.

— Все ясно! — безапелляционно заявил Андрей Петрович. — Город Тбилиси образовался полторы тысячи лет назад, а название его происходит от теплых серных вод…

— Которые, вероятно, привлекли к себе внимание не только своими целебными свойствами, но и возможностью использовать их при устройстве бань и для выделки кожи, — добавил Василий Петрович.

— Несомненно, — подтвердил я. — А теперь…

— А теперь, — перебил меня Андрей Петрович, — прежде чем вы поведаете нам о Ноевом ковчеге, я предлагаю искупаться. Право, это нам не повредит.

Предложение было как нельзя более своевременным. Увлекшись разговором, мы не заметили, как солнечные лучи подкрались к нам и теперь немилосердно жгли наши обнаженные тела. Подпрыгивая по раскаленной гальке, мы добежали до воды и окунулись в ее прохладную свежесть.

— Блаженство! — отфыркиваясь, прокричал Андрей Петрович. — Плывем до той скалы, — он указал на камень, едва возвышающийся над поверхностью моря, метрах в двухстах от берега.

Резвясь, словно мальчишки, мы наперегонки поплыли к камню и, сделав около него круг, повернули к берегу.

— Ну вот, — растягиваясь около брата на полотенце, сказал Андрей Петрович, — теперь можно и поговорить с новыми силами, со свежими мыслями…

Гибель Ара и первая стоянка Ноя

— Ну и хватка же у вас, Андрей Петрович, — с невольным восхищением заметил я. — Не даете ни вздохнуть, ни охнуть. Воображаю, каково приходится вашим подчиненным.

— Да-а-а, уж я выжимаю из них все, что только можно, — не без доли самодовольства ответил Андрей Петрович, усмехаясь. — Однако мы, кажется, отвлеклись от темы. Давайте-ка лучше вернемся к всемирному потопу. Ведь о нем вы хотели нам рассказать?

— Натиск вашего брата столь стремителен и неотразим, что я покоряюсь, — сказал я, обращаясь к Василию Петровичу. — Извольте, поговорим о библейской легенде, коли уж я сам напросился на это. Полагаю, что содержания легенды рассказывать нет нужды, она достаточно всем известна?!

— Конечно, не стоит, — согласился Андрей Петрович. — Кто не знает сказки о старике Ное и его сыновьях Симе, Хаме и Иафете, чудесно спасшихся на вершине Арарата от всемирного потопа и затем пустившихся в плавание на ковчеге… Семь пар чистых… семь пар нечистых… словом… — он сделал замысловатый жест рукой, — ну и так далее…

— Вот об этом вашем «и так далее» и следует поговорить, — сказал я. — Итак, Ноев ковчег со всеми своими обитателями покинул вершину Арарата и пустился в плавание, как вы совершенно справедливо заметили. Легенда повествует, что первая стоянка ковчега была у подножия горы, примерно там, где ныне находится город Нахичевань…

— Ну и что из этого следует? — прервал меня нетерпеливый Андрей Петрович. — Какое отношение имеет Нахичевань к ковчегу, Ною и всемирному потопу?

— Если бы вы меня не прерывали, я бы смог вам объяснить, — невозмутимо продолжал я. — В том-то и дело, что армянская этимология производит название города Нахичевань от двух слов: «нах» и «ичеван». «Нах» означает в переводе «первый», а «ичеван» — «стоянка Ноя». Здесь как раз и подразумевается, что на месте нынешнего города некогда остановился Ноев ковчег, после того как он начал спускаться с Арарата.

— Ну, уж это слишком, — не выдержал опять Андрей Петрович и рассмеялся. — И вы можете серьезно говорить о таких вещах?

— А почему бы и нет, — вмешался Сергей Михайлович, неожиданно приходя мне на помощь. — Любое предположение имеет право на существование до тех пор, пока оно не будет квалифицированно и доказательно опровергнуто.

— Да, но… — несколько растерялся Андрей Петрович, — ведь мы же серьезные люди…

— Тем более, — спокойно продолжал Сергей Михайлович. — А разве неразумные мальчишки создали христианское учение, Библию и тому подобное? Разве им не верили миллионы и миллионы весьма серьезных людей?

— И следовательно, могли увековечить в географических именах тот или иной эпизод библейской истории, — подтвердил я. — Одним словом, такая версия происхождения названия Нахичевань существует, о чем я и довел до вашего сведения.