Грехи сердца - [15]

«Дома никого нет».

За ним явно кто-то наблюдал, прячась... Откуда?

Повернув налево голову, Даган посмотрел на небольшой одноэтажный дом на противоположной стороне улицы. Оттуда. Бледный овал лица, обрамленный потрескавшейся и измазанной сажей рамой фасадного окна. Из-за изорванной занавески на него смотрела старуха с седыми волосами, свисающими с плеч волнистыми нитями. Её спина была сгорблена. Даган встретился с женщиной взглядом и посмотрел сквозь лицо, возрастные пятна, морщины и тусклые глаза. На ее душу.

Старуха резко отскочила, дрожа и, как показалось Дагану, словно оправдываясь. В некотором смысле это было связано с тем, что он пришел сюда убивать.

Только она не имела отношения к его работе. Не сегодня.Ее время и так подходило к концу, незачем спешить. А самый большой грех старухи лежал на дне бутылки джина, и поэтому ее душа для него не имела ценности. Слишком светящаяся.

У милого старого папаши от неё случится удушье. Сет предпочитал обедать тем, что имело обсидиановый, мутный оттенок, пахло гнилью и злобой. Темными души.

Поднялся ветер и понес по улице в танце пустую картонную коробку. Даган залез в карман и достал чупа-чупс, снял обертку, дважды свернул её и засунул в карман. После чего положил леденец в рот. Вишня. Прекрасно. У него, как и у каждого из братьев, была зависимость. Его ― чупа-чупсы. Аластору нравились английские ириски тоффи, с легкостью заменяющие ложку сахара. Цель ― быстрое получение глюкозы. Метаболизм полулюдей – полубогов требовал её немыслимыми дозами.

Оттолкнувшись от столба и перепрыгнув через неустойчивый частокол, который использовался в качестве забора, Даган пересек двор, перескакивая через ступеньки, и пошел по скошенному крыльцу. Навес был увешан паутиной, а из тени в углу едва виднелась куча сухой старой листвы.

Повернувшись, он остановился у окна, изучая поставленную плотно поперек доску. Она оказалась не прикреплена. Сверху виднелись крючки, и сама планка на пружинах была разработана так, чтобы автоматически захлопываться, если ее поднимут.

«Очаровательно».

У кого-то, должно быть, большие неприятности, раз он умудрился поставить этот щит. Аварийный люк. Секретный вход. Возможно и то и другое.

Даган знал, кто это сделал, проведя большую часть последних двух дней в наблюдении за ним. Джо Мартин. Убийца. Человек, которого большинство смертных заклеймили монстром.

«Сет называл его закуской».

Сжав пальцами край, Даган подтянулся к верху доски и залез через оконную раму, избегая острых остатков разбитого стекла, которые торчали в проёме, словно змеиные зубы. Щит позади него вернулся на место с резко прозвучавшим в ночной тишине звуком хлопка по дереву.

Оказавшись внутри, Даган замер, быстро сканируя помещение. Слабые лучи света лились из соседнего дома, проникая сквозь узкие трещины в досках и освещая кучи мусора: бутылки, консервные банки, пустые коробки из-под пиццы, и старое, рваное кресло, задвинутое в угол.

Шорох и царапание подсказывали, что он не был здесь единственным живым существом, подозрение подтвердила пробежавшая по полу крыса.

В кармане завибрировал мобильник. Игнорируя вызов, Даган вытащил чупа-чупс и разглядывал его в течение секунды.

«Старик может подождать. Или нет?»

Губы Дагана скривились в горькой усмешке, когда навязчивые щупальца темной силы начали прорываться в мысли. Они обладали точностью урагана, а плотностью напоминали туманную дымку. Он с легкостью отмел их в сторону. Давно прошло то время, когда отец мог прорваться в его разум. Теперь Сет мог получить доступ, только если сам Даган ему позволит. В ближайшее время этого не произойдет.

Спустя несколько секунд, за спиной раздался скрип металлических пружин затвора, когда его потянули открывая. Удар прозвучал, когда вновь прибывший залез в окно, после чего защелка захлопнулась. Даган засунул конфету обратно в рот и начал грызть, пока та не закончилась, но не повернулся.

― Я никого не просил прикрывать мне спину, Аластор, ― сказал Даган, растягивая слова.

Он должен был ответить на призыв отца. И тогда возможно старик не послал бы к нему брата в роли сторожевого пса. Но у отца уже умер сын, и он не хотел потерять еще одного.

В конце концов, хороших помощников так трудно найти.

― Я здесь не за твоей спиной присматривать, Даг. ― Ложь.После смерти Локана, старик распорядился, чтобы каждый из оставшихся троих сыновей объединялся либо по двое, либо с другим жнецом душ, чтобы прикрывать друг друга, поскольку Сeт не хотел рисковать и потерять еще одного сына из-за ублюдков, убивших младшего.

Кто эти ублюдки? Разве этот вопрос не был актуальным? Был, и даже очень.

― Значит ты здесь не для прикрытия? ― Даган посмотрел на брата и фыркнул. ― Это еще одна проблема в огромной куче существующих проблем. Я просто подожду, пока она рассосется.

― Я не хочу затевать ссору, хотя ты, кажется, именно этого и добиваешься. ― Слабый намек на британский акцент промелькнул в словах Аластора, свидетельствуя о том, что вырос он совершенно в ином месте, чем Даган.

Каждого брата что-то отличало. Их растили порознь. Не позволяя сближаться. Желая вызвать бешеное чувство соперничества и недоверия. Старик не был очень рад, когда выяснилось, что, несмотря на расстояние и потерю друг друга – или, скорее, благодаря этому – между братьями образовалась неразрывная связь.