Грехи - [109]

– Рейнолдс, ты сама сказала, что сегодня судья пыталась столкнуть Блю с дороги, и у меня скверное предчувствие, что мой друг Салли Джейн поступила намного хуже.

– Еще скажи мне, что это она сегодня днем перерезала горло тому несчастному мужчине.

Боу уже почти вышел за дверь, но при этих словах остановился.

– Какому мужчине?

– Какому-то Рубину или что-то вроде этого. Сегодня утром он звонил на шоу твоей подруге. Ты когда-нибудь слушаешь радио, Боу?

Он пересек комнату и схватил ее за плечи.

– Он звонил на радио и что?

– Сказал, что знает, кто убил доктора Гранта. Твоя подруга собиралась встретиться с ним днем, но, как сообщили по радио, кто-то встретился с ним раньше.

– О Боже, – взмолился Боу, выбегая из кабинета, – не дай мне опоздать.

– Ну что, ты наконец проснулась? Уже пора, – обратилась Салли Джейн к Рикки. – Ты проспала почти час. Становится темно.

Рикки зажмурилась от яркого света лампы, которую Салли Джейн включила у кровати.

– Прости, я не собиралась спать. – Она протерла глаза и провела языком по губам. – У тебя есть что-нибудь попить? У меня такое ощущение, что мой рот набит ватой.

– Я подумала, что у тебя может быть жажда, и принесла стакан воды.

Рикки криво улыбнулась в знак признательности и с жадностью выпила воду.

– Ты вполне проснулась, можешь разговаривать? – Салли Джейн подвинула кресло к изголовью кровати.

– Конечно, – недоуменно ответила Рикки. О чем это собиралась говорить Салли Джейн?

– Отлично. У меня был скверный день.

Рикки вспомнила человека, лежавшего с перерезанным горлом, за мусорным контейнером, и врезавшийся в нее автомобиль и застонала. Она знала, что такое скверный день.

– Лайла и я были любовниками, – сказала напрямик Салли Джейн. – Лайла Монтана, судья. Женщина, которая сегодня погибла. Помнишь? Отлично. – Она засмеялась. – О нет, я не виню тебя. Ей не следовало пытаться столкнуть тебя с дороги. Глупая. Я бы сама обо всем позаботилась. Я всегда… кроме папы.

Рикки все еще ничего не понимала и в смущении слегка покачала головой.

– Мне было семнадцать, когда я обнаружила, что мне не нравятся мальчики в том смысле, как они нравятся остальным девочкам. У папы было с этим много хлопот, но знаешь, кто помог мне осознать это? Твоя мать. – Она улыбнулась. – Удивлена? Поверь мне, я тоже была удивлена. Ты, вероятно, не помнишь, как я обычно приходила после школы к вам домой. Тебе было тогда лет тринадцать-четырнадцать, и тебя не слишком интересовала невзрачная девочка, которой твоя мать давала частные уроки. – Салли Джейн улыбнулась и закатила к потолку глаза при этих давних счастливых воспоминаниях. – Вначале я была страшно напугана. Она была так прекрасна, и не только внешне. Даже когда я поняла, что влюблена в нее, и призналась ей в этом, она была очень добра ко мне, сказала, что понимает меня, но любит мужа. – Салли Джейн с отвращением сморщила нос. – Как она могла быть влюблена в такого старого? Тогда я не могла этого понять. И до сих пор не могу.

Страх пополз по спине Рикки, когда сказанное дошло до ее сознания; и она вздрогнула.

– Холодно? – заботливо спросила Салли Джейн, потянулась за стеганым одеялом в ногах кровати и укрыла ее, забрав пустой стакан и поставив его на ночной столик. – Так лучше? Отлично. Я не хочу, чтобы ты отвлекалась, мне нужно, чтобы ты выслушала мой рассказ. Теперь, когда Лайлы нет, мне не с кем больше поговорить.

– Подожди, Салли Джейн, ты не должна рассказывать мне это, это слишком личное. Я хочу сказать, мне приятно, что моя мама не оскорбилась, но…

– Заткнись! – взвизгнула Салли Джейн, хлопнув руками по краю ночного столика. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя, но когда она снова заговорила, ее голос был спокойным, а глаза необычайно скучными. – Ты должна помнить Банни Эпперсон и Синди Ричвальски. Забавные были девочки, любили весело проводить время и не важно, с мальчиками или с девочками. Мы сошлись на короткое время, очень близко сошлись. Потом я встретила Лайлу. Она давно знала, что я была лесбиянкой. Как она догадалась обо мне, не знаю, но она всегда говорила, что она сразу это видит. Мы стали любовницами, а затем, естественно, вместе вошли в бизнес. – Салли Джейн встала и, продолжая рассказ, начала ходить по комнате. – Мы были очень ловкими, никто ничего не замечал. – Она остановилась, обернулась к Рикки, улыбнулась ей и снова уселась в кресло. – Конечно, я совершила ошибку, рассказав Банни и Синди, чем мы занимаемся. Синди рассказала своему дружку Лонии Роперу, и они постарались заставить меня раскошелиться. Глупые, глупые, глупые!

Теперь волны страха захлестнули Рикки. Действие лекарства, которое ввел ей доктор, заканчивалось, и, несмотря на то, что у нее в голове было еще пусто и она не могла четко мыслить, она поняла, что ей нужно выбраться из комнаты, выбраться из этого дома. Весь вопрос в том, подумала она, взглянув на дверь, что если даже ей удастся получить шанс и задержать Салли Джейн, хватит ли у нее сил, не упав, спуститься по лестнице? Вероятно, нет. Определенно, нет, подумала она, почувствовав приступ головокружения.

– Все на том и закончилось бы, если бы доктор Грант не начал разыгрывать из себя психоаналитика, пытаясь выяснить, что и почему заставляет людей поступать именно так.