Греческий миллиардер и я - [9]

Он разразился хохотом, и ему потребовалось некоторое время, чтобы перевести дух, и всё же сказать:

— Хочешь угадать?

Она прислушалась, и поняла, что на заднем фоне слышны звуки сбегающей воды.

— Ты говоришь со мной из душа?

Он ответил с ухмылкой:

— Так и есть, — он вновь растянулся в довольной улыбке, когда Вельвет прошипела его имя, голосом полным смущения и в тоже время желания. — Я только подумал о тебе, и уже стал таким твёрдым, как скала.

Её колени ослабли, и Вельвет была благодарна, что уже лежит в своей кровати. Если бы она стояла, то должно быть, потеряла бы равновесие от слов Миколаса. Его греческий акцент так отчётливо сейчас слышался, что это могло значить только одно.

— Миколас, только не сейчас, — слабо запротестовала она. Они играли в эту игру слишком часто, как для двоих людей, которые даже никогда не встречались.

— Нет, Вельвет. Сейчас. Потому что именно по твоей вине я страдаю прямо сейчас. Пока ты не сдашься, пока не попросишь меня о встрече, мы будем делать это снова и снова, и снова.

Она не могла ответить, потому что её зубы впились в нижнюю губу, подавляя стон.

— Снимай свою одежду, Вельвет.

Её глаза широко распахнулись, а соски тут же отреагировали на его команду, хоть она и воскликнула:

— Нет!

— Да, — он добавил немного стали в свой голос. За два месяца он «узнал» Вельвет, изучил насколько сильной и отчаянно независимой она была. Это придавало ему азарта проверить, как его сила воли превозмогает её… ведь они оба знали, что, в конечном счете, она всё равно будет повиноваться ему.

— Я хочу кончить, представляя, как трахаю тебя, Вельвет. А для этого, я хочу, чтобы ты разделась.

Невероятно горячие слова разожгли огонь внутри Вельвет, и она сбросила с себя одеяло в надежде, что свежий воздух остудит её пыл. Но это не помогало. Ничего не могло помочь. Эту отчаянную, коварную нужду в Миколасе мог утолить… только сам Миколас.

— Последний раз, Вельвет. Иначе мне придётся наказать тебя.

— Тебе не запугать меня, — это была частичная правда.

— Да неужели? — Он бросал ей вызов.

И учитывая то, как разум Вельвет резко стремился к нулю, когда она разговаривала с Миколасом, она не удивилась, что находит его голос чувственным. Вместе с ним проявлялась её глупая, безумная сторона. Он делал её слабой, подчиняя своим чарам, даже не повышая голоса.

Желая полной капитуляции Вельвет, Миколас продолжил:

— Мне не нужно прикасаться к тебе, чтобы наказать, и ты это знаешь. Если ты сейчас же не снимешь одежду, я не буду тебе звонить неделю. Ты хочешь этого?

Тишина.

Он ждал, терпеливо, словно хищник, который загнал свою прекрасную добычу в угол.

Наконец-то ей удалось выдавить:

— Нет.

Он услышал шорох одежды по ту сторону разговора.

— Вот это моя девочка, — одобрительно прошептал он. Миколас начал намыливать свои волосы, представляя, что это пальцы Вельвет массируют его голову. — Теперь ты обнажённая?

— Да, — и из-за этого она чувствовала себя такой выставленной на показ. Хотя и была совсем одна в своей абсолютно тёмной комнате.

Раздражение и смущение смешались в её голосе, заставляя Миколаса представлять, как Вельвет противостоит ему, хоть сама также отчаянно хочет его, как и он её. Данная мысль заставила Миколаса сказать:

— Как жаль, что тебя сейчас нет рядом со мной, любовь моя, — он стал намыливать тело. — Я представляю, что это ты стоишь сзади, и своими нежными руками ласкаешь моё тело, и я чувствую, как твои мягкие, пышные груди касаются моей спины.

Эротическое видение заставило её тихо застонать. Извиваясь всем телом, Вельвет отчаянно желала, чтобы он прямо здесь и сейчас овладел ею.

Смыв шампунь с волос, и пену с тела, он коснулся своего изнывающего члена.

— Представляю твои руки на моём члене, любовь моя. Ты не можешь с силой обхватить его, но делаешь это так ревностно и страстно, что мне кажется, будто я умер, и попал в рай.

На этот раз Вельвет не могла сдержать громкие стоны.

— Постарайся представить, что я тоже ласкаю тебя. Возьми в руки свою грудь, и представь, что это делаю я. Мои ладони грубые, отчего твоя грудь наливается чувственной истомой. Я пощипываю твои соски, и они твердеют ещё сильнее, хотя и без того уже возбуждены…

Вельвет делала всё, как было сказано, и, пощипывая соски, действительно представляла своего невероятного незнакомца. Она не могла остановить тело выгибаться дугой на кровати. Её губы распахнулись в безмолвном стоне, когда между дрожащих ног стало невыносимо влажно.

— Ты хочешь, чтобы я заставил тебя сейчас кончить, Вельвет? — Сбивчиво потребовал он.

— Да, — выдохнула она.

Желание в её голосе заставило его содрогаться всем телом. Заставило сильнее сжать до предела эрегированный член и толкаться бёдрами вперёд. Миколас услышал свой гортанный голос:

— А теперь, представь, что я ласкаю тебя повсюду, — каждое слово сопровождалось быстрыми толчками. — Трогай себя там, Вельвет. Представляй, что это мой палец раздвигает твои складочки, увлажняется твоими соками. Скользит внутрь твоей сладкой маленькой киски, и берёт тебя…

Как и было сказано, одним пальцем Вельвет раздвинула свои влажные складочки. И когда тело содрогнулось от ощущений, проникла пальцем внутрь.