Гребень Хатшепсут - [9]

Куратор балканского региона, известный собратьям Сынов Света как гловер Демис, в обычной жизни был удачливым агентом небольшой страховой компании в Салониках, принадлежащей Ордену. На завтра у него была назначена встреча с клиентом в одном из старых городов на берегу Луары. Демис всегда с большим удовольствием приезжал именно в Нант. Когда-то он был влюблен в молодого профессора, читавшего курс римского права в университете Нанта. Итальянка была чертовски хороша и темпераментна. Она была лет на десять старше, и кто знает, как бы сложилась судьба гловера, если бы не строгие правила Ордена. Повинуясь параграфу о чистоте, Демос однажды утром приказал себе больше не думать о Биатрис. Правда, воспоминания о ней накатывали всякий раз, когда он приближался к Нанту. Возможно, поэтому он с особой теплотой относился к старым площадям и улицам, мощенным ажурным брусчатым рисунком, секрет которых канул в Лету вместе с артелями гранитных дел мастеров. Когда-то они с Би подолгу бродили по этим извилистым улочкам и кружились в танце на площадях под музыку, что звучала только в их сердцах. Ах, что это было за время! Впрочем, именно время умеет так мастерски прятать в тень все ненужное и подсвечивать очаровательные моменты молодости и влюбленности, которые потом ложатся яркими бликами на алтарь воспоминаний.

— Вот, собственно, и все, что я хотел сообщить вам сегодня, — лайтер как бы нехотя нарушил молчание. — Нам необходимо быстро собрать и проанализировать информацию по данному инциденту. Библиотека в Арле будет ждать ваши отчеты в течение трех дней. Поиск аналогичных инцидентов в наших архивах пока не дал положительных результатов, так что надеюсь на вашу помощь, братья… Храни, Господи, Святой Орден!.

Узкая рука с синими прожилками вен под бледной веснушчатой кожей осторожно взяла серебряную свечу на столе. Описав круг в ритуальном прощальном жесте, огонек погас, замкнув траекторию.

— Храни, Господи, Святой Орден! — эхом отозвалось разноголосое собрание и стало расходиться. Все безмолвно прощались лишь взглядами согласно давней традиции. Члены тайной организации вели очень скромный образ жизни и никогда не проявляли своих эмоций ни публично, ни наедине с братьями. Неподвижное лицо всегда оставалось безучастным ко всему окружающему, и лишь тот, кто встречался глаза в глаза, мог понять истинный смысл устремленного на него взгляда. Эти навыки невербального общения, выработанные с годами, помогали каждому Сыну Света различать в любой толпе своего, даже незнакомого собрата.

Демис неожиданно почувствовал желание задержаться в комнате без окон и стал пропускать вперед и без того неторопливых участников странного собрания. Встретившись взглядом с настоятелем небольшого монастыря близ Марселя, известного в братстве как флэер Джозеф, он лишь молча поблагодарил того за приглашение продолжить встречу, но отказался. Они давно были в дружеских отношениях и при случае не упускали удовольствия пообщаться за чашкой кофе наедине. Джозеф был очень интересным собеседником. Казалось, не было темы, которую бы он не смог авторитетно поддержать. В свои семьдесят с небольшим лет это был радушный и добрый человек. Сдержанный и тактичный, Джозеф мало походил на француза. Возможно, не будь у братства строгих правил безбрачия, он обзавелся бы большой семьей, в которой все непременно любили бы этого светлого человека, а детвора не слезала бы с его колен и гроздьями висела бы на шее. Но, обрекая себя на добровольное одиночество, Джозеф выплескивал свою невостребованную любовь на монастырскую обитель, где все искренне уважали его. Впрочем, Святейший Совет Ордена не считал флэера из Марсельского монастыря эдаким юродивым. Они часто прибегали к помощи Джозефа для выполнения силовых миссий. Если этот добрейший человек верил в справедливость готовящейся акции, вся его нерастраченная любовь и удивительный интеллект превращались в инструмент такой сокрушительной силы воздействия, что увидевшие результат атаки флэшера мысленно преклоняли перед ним колено.

Будь у Сынов Света традиция награждать медалями, кубками или грамотами своих собратьев за успешное выполнение особых миссий, Джозефу было бы чем гордиться. Однако строгие правила Ордена предполагали скромность и внутреннее удовлетворение. Эмоции не растрачивались попусту. К примеру, аналогичная буря восторга или возмущения, что низвергается футбольными фанатами на стадионах в стычки с болельщиками иных команд или полицией, братством Света умело аккумулировалась для выполнения истинной идеи.

Чувство огорчения от упущенной встречи с Джозефом и неосознанной тревоги, вызванной желанием остаться в опустевшей комнате без окон, заставили Демиса внутренне напрячься. Однако, несмотря на выставленную защиту, он почувствовал боль в затылке. Это было явным присутствием чужого разума в его сознании. Словно вирус в здоровом теле, присутствие чужой воли вызывало протест собственного сознания. Результатом такой борьбы была боль. Сопротивление защиты проламывалось, и ее образные осколки словно впивались в мозг, вызывая ноющие болевые ощущения. Погибая, защита предупреждала о вторжении. Этим навыкам обучались все Сыны Света с раннего детства. Если ребенок обладал соответствующими способностями и попадал в зону внимания следопытов Ордена, судьба его была предопределена.