Гражданские войны - [142]

51. Другое многочисленное войско Антония, находившееся в Альпах под предводительством Фуфия Калена, Цезарь решил присоединить к себе. В это время он уже начал подозревать Антония, но при этом думал или сохранить это войско для Антония, который пока все-таки был ему другом, или, если тот будет с ним воевать, присоединить к своему войску еще большую силу. Пока он все еще медлил и сомневался, как ему поступить, Кален умер. Цезарь счел это удобным предлогом и в том и в другом отношениях, отправился в путь, захватив с собою войско, он захватил также и всю Галлию и Испанию, бывшие подвластными Антонию. Фуфий, сын Калена, встревоженный всеми этими действиями Цезаря, сдал все без боя. Получив, таким образом, за один раз одиннадцать легионов войска и две большие области, Цезарь лишил власти начальников и, заменив их другими из числа своих приверженцев, направился в Рим.

52. Антоний на зиму еще задержал у себя явившихся к нему от ветеранов послов, скрывая свои намерения. Весной он, отправившись из Александрии в Тир, а из Тира на Кипр, Родос и в Малую Азию, узнал там о происшедшем в Перузии и за это порицал брата, Фульвию и более всех Мания. Фульвию он нашел в Афинах, куда она бежала из Брундизия; мать его, Юлию, прислал к нему из Сицилии на военных кораблях Помпей, к которому она бежала. Ее сопровождали самые знатные люди из приближенных Помпея: Луций Либон, бывший с Помпеем в свойстве, Сатурнин и другие; все они, стремясь к участию в великих предприятиях Антония, просили его, примирившись с Помпеем, взять его себе в союзники против Цезаря. Антоний ответил им, что за заботу о матери он благодарит Помпея и в дальнейшем за это еще отплатит ему; если он будет воевать с Цезарем, он возьмет Помпея в качестве союзника, если же Цезарь останется при заключенном с ним договоре, то постарается примирить с Цезарем и Помпея. Таков был ответ Антония. Цезарь по возвращении из Галлии в Рим узнал об отплытии послов Помпея в Афины, но, не имея точных сведений об ответе последнего, начал возбуждать получивших наделы ветеранов против Антония и приписывал ему намерение возвратить Помпея и вместе с ним изгнанных землевладельцев, землями которых они владели. Хотя большинство этих землевладельцев действительно бежало к Помпею, все же, как ни правдоподобны были эти подозрения, они были недостаточны для того, чтобы новые владельцы земли с готовностью выступили против Антония. Такую популярность создала ему слава, приобретенная при Филиппах. По числу вооруженных Цезарь мог считать себя сильнее и Антония, и Помпея, и Аэнобарба — под его начальством было до того времени свыше сорока легионов, — но он не располагал ни одним кораблем, не располагал и возможностью построить флот, так что опасался, как бы его противники, владевшие пятьюстами кораблей, не блокировали Италии и не вызвали там голода. Несмотря на имевшийся у него большой выбор девушек брачного возраста, Цезарь в письме к Меценату[498] просил его посватать за него Скрибонию, сестру Либона, свойственника Помпея, для того чтобы в случае нужды иметь путь к примирению с Помпеем. Осведомившись об этом, Либон в письме к своим домашним приказал дать согласие на эту помолвку. Цезарь под различными предлогами разослал в разные места подозреваемых им друзей и войска Антония; Лепида же с шестью наиболее подозрительными легионами Антония он отправил в порученную его управлению Африку.

54. Призвав Луция, он отдавал должное его любви к брату, если бы, оставаясь на стороне Антония, тот готов был даже на соучастие в преступлении, но, с другой стороны, упрекал его в неблагодарности по отношению к себе, если он, будучи так ему обязан, и теперь не согласился бы признать неправоту Антония, хотя достоверно было известно о союзе последнего с Помпеем. "Доверяя тебе, — говорил Цезарь, — я по смерти Калена через своих друзей управлял провинциями и войском Антония, чтобы оно не оставалось без начальника. Теперь же, когда обнаружились его замыслы, я оставляю и провинции и войска за собою, тебе же, если пожелаешь, разрешаю безнаказанно отправиться к брату".

Так он говорил с намерением или испытать Луция, или с тем, чтобы все его слова дошли до Антония. Луций отвечал ему, как и прежде: "О монархических взглядах Фульвии я знал. Я же пользовался войсками брата, чтобы устранить одинаково вас всех. И теперь, если бы брат выступил против монархии, я, явно или тайно, перешел бы на его сторону и стал бы бороться против тебя за отечество, хотя я и облагодетельствован тобою. Если же и Антоний также только набирает и выделяет будущих союзников в борьбе за монархию, я буду сражаться на твоей стороне против него, пока буду считать, что ты не подготовляешь монархии: дело родины я ставлю выше и благодарности и родства". Так он сказал. Цезарь выразил ему уважение и сказал, что не поведет его против брата вопреки его воле и что, ценя его, он поручает ему Испанию и находящиеся в ней войска, подчинив ему теперешних ее правителей, Педуцея и Луция.[499] Таким образом Цезарь и Луция отослал с честью, наблюдая в то же время за ним через подчиненных ему военачальников.