Гражданская война в Испании (1936 – 1939). - [68]

Соотношение потерь в живой силе и технике, как и при Ла-Гранхе и под Уэской, было в пользу грамотно действовавших националистов. Под Брунете они потеряли ранеными и убитыми 10 000 человек и 35 самолетов, Республика – почти 25 000 человек и около 100 машин ВВС. Все участвовавшие в сражении националистические дивизии сохранили кадровый костяк, а несколько республиканских дивизий пришлось потом создавать заново. Брунетское сражение – самое крупное наступление Республики – с редкой наглядностью выявило сильные и слабые стороны военного планирования обеих воюющих сторон.

Штаб каудильо выручил генерала Саликета одной лишь дивизией «Наварра», не снимая с Северного фронта прочих войск. Быструю переброску националистами отборных наваррских бригад на грузовиках из Бискайи под Мадрид современные исследователи заслуженно именуют «шедевром военного планирования». Приказ о передислокации был отдан без промедления. Точно так же он и исполнялся. К перевозке заранее были приготовлены автомашины и запасы горючего.

Малочисленную бронетехнику Центрального фронта (30- 40 машин) Саликет, Варела и их германский советник – генерал фон Тома применили грамотно: танковое командование не подчинялось пехотному. Танки вводили в бой не каждодневно, а только в моменты обострения ситуации, единой целью и только на подходящей, мало-мальски ровной местности. Тем более их не бросали на штурм опорных пунктов «красных».

Машины Вильгельма фон Тома совсем не участвовали в отражении танковых атак. Эту задачу националисты и немцы после «туманного сражения» целиком возложили на противотанковую артиллерию и минные поля. Такая тактика имела полный успех.

Планирование операций генштабом Республики оставалось на невысоком уровне. Как потом грустно писали советские военные историки, к повороту на 90 градусов к востоку «республиканские войска не были готовы». Другими словами, генштабисты брались разрабатывать операции, не зная возможностей собственной армии.

Прието и Рохо не продумали снабжения войсковых масс в наступлении, что привело к «битве жажды» и к падению боевого духа в войсках. Откровенно глупыми оказались расчеты стратегов Валенсии на низкие боевые качества фалангистов.

Сохранявшаяся у республиканцев почти дикарская вера во всемогущество тяжелого вооружения и его бесспорное превосходство над средствами противодействия (ПТО и ПВО) привела к неоправданно большим потерям в бронетехнике и самолетах. Основной урон им нанесли именно средства противодействия – германская противотанковая (37-мм) и зенитная (88-мм) артиллерия.

Вышедшие из милиции республиканские полевые командиры проиграли под Брунете по всем статьям (кроме смелости) офицерам-националистам и их германским советникам. Их действиями по-прежнему руководила безграмотная отважность ротных и батальонных командиров. Из всех испанских полевых командиров Республики под Брунете только Модесто умел читать карту местности, прочие не считали это необходимым.

Июльскую передышку власти Сантандера использовали для реорганизации и вооружения дружинников. Под ружьем числилось почти 90 000 человек, сведенных в 93 батальона и 30 бригад. Удалось восполнить потери в легком пехотном оружии. Продовольственное положение провинции было гораздо лучше, чем Астурии или Бискайи. Окрестности Сантандера считали районом развитого скотоводства.

Благодаря рабочим военных заводов к августу Армия Севера получила немного тяжелого вооружения, в том числе три десятка танков. Среди них были 20 старых французских «Рено» и восемь отечественных пулеметных машин «Трубия», изготовленных ас-турийцами в одноименном городе. (Почти все они были линейными танками, выпущенными Республикой за год войны…)

Но вооруженные силы Сантандера оставались недисциплинированным ополчением. Наполовину оно состояло из басков, порядком деморализованных крушением Железного пояса и падением Бильбао. Другую половину войск составляли сантандер-цы – кастильцы, выступавшие против Народного фронта. Сан-тандерские дружинники вели себя подобно каталонцам – за год войны они приняли в боях минимальное участие. Если они и приходили на помощь Астурии и Бискайе, то каждый раз с большими проволочками.

В отличие от Бискайи, укреплений в Сантандере не строили. Как и полковник Вильяльба в Малаге, генерал Улибарри полагался на горную местность. Но горы защищают подступы к Сан-тандеру только с юга и запада, да и то не в такой степени, как Астурию или Эстремадуру. На востоке же тянутся плоскогорья, рельеф которых вполне допускает наступление. Небольшие морские силы Севера пополнились также в 1937 году несколькими вооруженными траулерами.

Националисты направили против Сантандера на суше 106 батальонов – до 50 000 штыков и сабель, 240 орудий, 60-70 танков и бронемашин, а на море – два крейсера, минный заградитель, эсминец и около десяти сторожевых судов. Среди войск Солчаги снова была дивизия «Наварра», овеянная славой боев под Бильбао и Брунете. Имелось также 30 батальонов кастильских добровольцев, прибывших отвоевывать у «красных» единственный морской порт Кастилии.

Вместе с испанцами готовились наступать три итальянские дивизии Этторе Бастико – «Литторио», «23 марта» и «Черное пламя». В сумме в них насчитывалось около 25 000 штыков. «Лит-торио» по-прежнему возглавлял талантливый полевой командир Аннибало Бергенцоли, не допустивший ее развала в дни Гвадалахары и любовно прозванный солдатами «Электрической бородой». Дивизии «23 марта» и «Черные перья» состояли преимущественно из солдат, присланных из Италии в апреле – мае и не успевших прочувствовать ужас разгрома при Гвадалахаре.