Гражданская война уже началась - [31]

.

Когда я читал эти статьи оппонентов Расулова, меня не покидал вопрос — почему все же ему, если он такая уж ничтожная личность и всего лишь «аспирант», отвечают сразу два главных редактора серьезных газет?

На статью Ичалова Расулов ответил своей последней газетной статьей «Зеркало кавказской судьбы». В ней он пытается осветить проблему глубже, взглянув на нее в исторической перспективе. Расулов пишет, что, уважая чувства читателя, не хотел бы сводить дискуссию к личностям и склокам. Если говорить по существу, то единственным фактором организованного и объединенного сопротивления северокавказцев российскому вторжения в начале 19 века являлся ислам.

Решением этой проблемы со стороны властей стала идея создания официальнолояльного ислама (мусульманские духовные управления были впервые созданы Екатериной II) в лице мусульманских лидеров или официального духовенства. Он использовался и царской Россией, и Советской властью как механизм признания и легитимации власти и инструмент идеологической пропаганды против условно называемого оппозиционновооруженным ислама, в борьбе с которым российская власть всегда использовала карательные акции. В постперестроечное время вторжение на территорию Дагестана «Исламской Армии Кавказа» с целью установления шариата, уничтожение шариатского анклава Кадарской зоны и сегодняшние карательные акции властей против приверженцев «ваххабизма» — это продолжение исторической традиции противостояния российских властей и оппозиционновооруженного ислама на Северном Кавказе. Сотрудничество официальнолояльного духовенства с властями и силами МВД в борьбе против исламской вооруженной оппозиции выглядит логичным и закономерным явлением в рамках этой же традиции, продолженной новой Россией. Расулов пишет, что его первая статья осветила только маленький фрагмент, осколок этого конфликта, который своими корнями уходит в  историческое прошлое двухсотлетней давности, в контексте которого и надо рассматривать его последствия в наше время. Что касается собственно официального духовенства, то оно выполняет в этом конфликте лишь свою историческую миссию, предназначенную и присущую ей изначально: легитимирует власть и дискредитирует оппозиционновооруженный ислам. Современный мир, сплетенный в клубок информационнокоммуникативных связей, стал похож на одну большую деревню. Вопрос не в ДУМД или отдельных персонах, а в  том, сумеет ли постперестроечная Россия в этот век, в котором главенствующими являются демократические принципы и идеалы, декларирующие свободу слова и мысли, права отдельного человека и целых народов, справиться с оппозиционновооруженным исламом, используя те самые методы, которые не помогли ни царскому, ни советскому тоталитарному режиму? На взгляд Расулова, историческая непригодность этих методов очевидна. Карательные акции переводят конфликт лишь в стадию глухого противления с перманентными вспышками вооруженного сопротивления и терактами против представителей власти и силовых структур. Дискредитирующая пропаганда со стороны «официального» ислама только усугубляет и обостряет конфликт. Требуются совершенно новые, демократические и цивилизованные пути решения этой проблемы. Решением военных конфликтов на Северном Кавказе могло бы стать внедрение норм шариатского правосудия в действующее российское законодательство или даже создание джамаатных объединений, в рамках которых должны действовать шариатские суды. Речь идет о принципе правового плюрализма, при котором сосуществуют две или более правовых системы в одном и том же социальном поле, в данном случае — шариат и российское законодательство[107].

Как показала дискуссия с оппонентами Расулова, ограничивающимися банальным переходом на личности, никто не собирался всерьез рассматривать его предложения. Коррупция и силовые методы никуда не исчезали, противостояние продолжало обостряться. Усиливалось давление на ваххабитов, молодежь уходила в лес, от выстрелов боевиков гибли милиционеры. Если поначалу Расулов переводил умеренного шейха Юсуфа Кардави и ссылался на его фатвы в своих статьях, то постепенно его взгляды радикализовались. Повидимому, в начале 2005 года произошел переход Расулова в подполье. Как пишут его товарищи, «честный и справедливый, он жил очень скромно, посвятив свою жизнь Исламу. Те, кто знал Ясина, скажут, что кроме матраца на полу, молитвенного коврика и компьютера у него ничего не было. Его не интересовали мирские блага, поэтому он без раздумий встал на путь Джихада, видя несправедливость и угнетение мусульман, видя запрет даавата (призыва) под личиной борьбы с «ваххабизмом». Он не был физически сильным, никогда не держал в руках оружие, не служил в армии, но без отговорок на все это он встал в ряды боевого джамаата «Шариат» <…> Кафиры и мунафики из духовенства боялись его как идеолога, знатока Исламских наук, как мусульманина, который пользовался авторитетом алима в среде молодежи. После его разоблачительных статей о том, почему убивают милиционеров, он имел беседу с министром МВД Хамильгереем, который знал его лично»[108].

1 сентября 2005 года Расулов совместно с лидером исламского джамаата «Шариат» Мурадом Лахияловым записал видеообращение, в котором они разъезжают на машине по Махачкале с автоматами в руках. В этом обращении Лахиялов говорит: «Кафиры оккупировали нашу землю, издеваются! Вас это еще не коснулось?.. Наших братьев, которые в джамаате, наших братьев, наших сестер, наших жен преследуют, забирают, подкидывают гранаты! <…> Вам мало того, что они над религией Аллаха издеваются?! Вам мало того, что мы здесь не можем жить по шариату?! Вам мало того, что вокруг ходят, посмотрите на этих раздетых женщин, голых?! Вам этого мало?! Вам мало того, что вы даже не можете пойти утром в мечеть, чтоб сделать намаз, вас пачками, как пучок редиски, закидывают в «уазики» и забирают?! <…> Вы ходите по городу и боитесь, как бы не встретить этих кафиров, а мы ездим по городу и у нас проблема, мы не можем найти кафиров (говоря эти слова, показывает по сторонам). Где эти кафиры? Покажите нам их! Вот так вот у нас дни проходят… С утра выезжаем и целый день по городу ездим, ищем, где бы встретить кафиров. Мы сейчас выехали не только для того, чтобы вам организовать эти съемки, мы ездим по городу уже 3 часа.… Вот она, наша «картошка» (показывает мешок, который находится рядом с ним в салоне автомобиля), которая разрывает кафиров по кусочкам! А вот наше оружие, оно есть у нас у всех (показывает на автомат Калашникова, который висит у него на шее, и еще один АКМ, который лежит рядом с ним), вот наше оружие, посмотрите, если вы думаете, что мы на прогулку выехали, нет! Мы с оружием не расстаемся! Мы джихад делать вышли! А вы ходите и боитесь этих кафиров встретить, только бы они к вам домой не пришли. (Оператор наводит камеру на Ясина Расулова. Расулов из под куртки показывает свое оружие — АКМ — со словами «Аллаху Акбар!» и с улыбкой на лице.) Вот наш идейный лидер (Лахиялов показывает на Расулова), который души этих кафиров выворачивает наизнанку, убивает их сердца…» (Расулов при этом улыбается и говорит: «Пророк Мухаммад наш лидер, и больше у нас лидеров нет!»)