Граничник-2 - [44]
— Оли, ты свихнулся? — с опаской уточнил Стефан. — Ты сразу скажи, не держи в себе. Пока не поздно, может там еще какое вмешательство требуется?
— Стефан Дуров, ты редкостный идиот! — сообщил я, когда приступ смеха прошел.
Какая разница какого цвета кожа у моего тела. Не имеет никакого значения, как выглядит мое (мое!) новое лицо. Среди всех озвученных бывшим подопечным новостей, только одна имела смысл. Я снова жив.
И это было серьезной проблемой.
— Почему это? — последнюю фразу я произнес вслух, и Стефан тут же на нее среагировал. Аббатство, не стоило! Это моя проблема, нечего в нее еще и парня впутывать.
— Теперь ты лишился множества преимуществ Стража и приобрел напарника, который еще долгое время будет мало на что способен, — соврал я воспитаннику. — Управление наноботами, диагностическими программами теперь будет идти в автоматическом режиме. И, если случится какой-то сбой, я не смогу оперативно на него отреагировать. Придется ложиться на диагностику.
— Переживу! — беспечно отмахнулся воин.
Но я лгал. Дело было вовсе не в этом. Да, про контроль ботов и программ я все верно сказал, но и Стеф прав — с этим довольно легко смириться. Подсветку целей, опять же, я не смогу осуществлять как раньше. Кстати, а дронами я по-прежнему могу управлять? Это может нивелировать недоступные теперь возможности…
Стоп! Ты же понимаешь, Оливер, что просто пытаешься похоронить вопрос под грудой пустых рассуждений? Ты же знаешь, в ЧЕМ проблема, верно?
Я знал, да. С самого начала, с того момента, как осознал, что оцифрованную личность умершего много лет назад воина поместили в живое, пусть и выращенное искусственно, человеческое тело. И вовсе не как придаток — полноценным хозяином.
«А ты, получается, к Господу не попал?»
Фраза всплыла в памяти неожиданно, хотя нельзя не признать — к месту. Этот вопрос своему наставителю задал Страж, потерявший память взрослого человека и сделавшийся мальчишкой одиннадцати лет от роду. Напуганный произошедшим, ничего не понимающий, но очень любознательный.
В самое, что называется, яблочко. Тогда абсолютно уверенный в том, что говорю, я ответил, что это не так. Что наставитель — это тень личности умершего человека, запись его голоса, мыслей и жизненного опыта. Теперь, получив в полное распоряжение новое тело, я уже не был так в этом убежден.
Или ничего не изменилось, и я накручиваю себя только потому, что ранее бывший холодным и отстраненным разум попал под власть биохимии человеческого организма? И я по-прежнему не человек, а память о нем, настоящий же давным-давно обретается, хочется в это верить, в раю.
Но я мыслю. Я сомневаюсь. Я задаю сам себе вопросы о бытие и смысле его, чего никогда в статусе личного наставителя Стефана Дурова не делал. Господь милосердный, да мне и в голову такое прийти не могло!
Зато сейчас накрыло так, что хоть волком вой или по кругу с криками ужаса бегай. Человек или тень человека? Голос или его запись на цифровом носителе. И наконец — душа? Не исторгло ли ее из жизни вечной и не забросило ли обратно в это тело? Иначе с чего мне вообще об этом думать.
— Химия, — вслух произнес я. — Просто химия. Не о чем волноваться.
Поймал полный недоумения взгляд граничника, ухмыльнулся — надеюсь, что эта гримаса была воспринята им именно так — и попытался сесть. Но смог поднять корпус лишь градусов на двадцать пять-тридцать, дальше не давали ремни, которыми тело было закреплено на ложе.
— Ты далеко собрался, старче? — совсем по-мальчишески хихикнул Стеф. — Забыл уже, что я тебе говорил? С координацией у тебя все еще полный швах, вставать крайне не рекомендуется, а то сам себя зашибешь. Пара дней постельного режима, даже не спорь. А уж потом мы соберемся с силами и найдем способ свалить с этой, прости Господи, станции!
А может, так даже лучше? Стефану не помешает напарник, который не только словом, но и делом помочь может. И встать рядом, плечом к плечу, и руку протянуть. Да что там говорить, вдвоем и по пустошам ходить не так скучно, хотя, если уж совсем честно, мне никогда это скучным не казалось.
Интересно, если бы технология клонирования тел сохранилась на Земле, святые отцы разрешили бы ее или объявили запретной? Или, более того, не стали бы они клепать армии бессмертных воинов Церкви, которые после гибели в бою снова бы вставали в строй, сохраняя при этом все навыки и умения. И, главный вопрос, как эти самые иерархи воспримут теперь меня, когда мы вернемся на Землю?
Радует, что даже в мыслях я произношу «когда», а не «если». Это хорошо, позитивный настрой, без него много не навоюешь.
— А что говорит наш президент, которого мы спасли от лютой смерти? Каковы шансы найти способ вернуться домой? Помнится, этот разговор с ним мы так и не довели до логического конца, сектанты помешали. И, кстати, сколько я отсутствовал?
Я намеренно сосредоточился на разговоре о нашей ситуации, чтобы разум меньше заострялся на моем нынешнем статусе. Не хотелось свихнуться под лавиной наполненных самыми разными эмоциями мыслей.
— Пять дней, — отвечать на вопросы Стеф решил с конца. — И нет, ничего за это время судьбоносного не случилось: демоны не вышли из стен, а их слуги не стали штурмовать подземные этажи станции. Я провалялся без сознания около часа, потом еще столько же в медблоке. Свободное время, пока тебя возвращали к жизни, мы с Гринем как раз занимались тем, что пытались выяснить у Фокса его возможности. И скажу тебе сразу: более увертливого сукиного сына я в жизни не встречал! Вот уж насколько наши иерархи умеют тень на плетень наводить, но до здешнего президента им расти еще и расти! Что значит потомственный политик. Или даже — долгоживущий. Я не исключаю, что он уже далеко не первый свой жизненный срок разменивает. Ну, учитывая личных клонов.
Иван Польских давно понял, что ничем не отличается от своих сверстников и это его полностью устраивало. Последний курс института, подработка сторожем в конторе дальнего родственника, иногда загулы с друзьями. Жизнь казалась расписанной на годы вперёд... Ровно до того момента, когда он очнулся в луже собственной крови. Ничего не помня про последние две недели жизни. И не понимая, почему его разыскивают бандиты, а весь город считает маньяком-убийцей. Теперь, чтобы выжить, он должен узнать, что же случилось за это время.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Иван Польских был обычным студентом и его это полностью устраивало. Но недавно все изменилось. Теперь у него суперспособности, проблемы с законом и куча опасных врагов. И союзники, которых друзьями никак не назовешь. Что происходит по-прежнему не очень понятно, но ясно, что каша заваривается крутая — одни только разборки между кланами сверхлюдей чего стоят. А тут еще какая-то религиозная секта решила подмять под себя Новосибирск.
Этот мир практически не отличается от нашего. На берегу Амура стоит город Благовещенск, а по другую сторону реки раскинулся китайский Хэйхэ. Только здесь дальневосточной провинцией управляет не губернатор, а правит князь. И магия! Черт, я совсем забыл про магию! В остальном же – никакого фэнтези и эльфиек. И, естественно, никакого «ты избранный, Нео». Только тело двойника из параллельного мира, который тут такого накрутил, что все вокруг хотят его убить. Но для этого им придется встать в очередь – я грохну эту сволочь первым!
Всегда есть враг. Враг, который желает получить твою землю, твои богатства, твои ресурсы. Это понятно, это привычно, это соответствует мировоззрению человека, цивилизация которого построена на борьбе. Но что, если врагу не нужно все вышеперечисленное? Что, если единственный ресурс, который его интересует, это твое тело? Даже не так — твоя личность? Твой разум, твои воспоминания и мысли. И как сражаться с врагом, если он даже не материален? Иван Польских, вчерашний студент, ставший новусом и Лидером клана, не знает ответа на этот вопрос.
В этом мире все почти как у нас. Ездят машины, летают самолеты, человек человеку волк, а политики считают жизнь обычного человека разменной монетой. Хотя нет, отличия все-таки есть. Тут имеется магия. И я, так уж вышло, уже умею ею пользоваться. Не черный пояс, конечно, но и пешкой в геополитических шахматах себя уже не чувствую. Поправка – не чувствовал. До тех пор, пока князь не дал мне задание – отправиться в Китай и вернуть беглого подданного. Кто бы сомневался, что все пойдет не так?
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Прошло два года с тех пор, как Рю потерял приемного отца, и он осмеливается надеяться, что нашел покой. Но клинки ночи живут с мечом, и когда новый вид воинов угрожает Южному Королевству, Рю и Морико попадают в разные края известного мира, чтобы раскрыть тайны, которые никто не трогал сотни лет. Три Королевства охватывает хаос, два клинка ночи должны решить, где их место. Прятаться негде, и тайны, которые они раскроют, смогут изменить мир навеки.
Под полным контролем Джури и в абсолютном хаосе, Лила погружается в пучины ада, чтобы освободить Малачи от существ, которые десятилетиями жаждали мести. Но у Судьи своеобразный взгляд на ведение дел, и Лиле приходится работать на пару с Анной — новым капитаном, у которой очень личная миссия. Вместе они проникают в самое ужасное царство, с которым она когда-то встречалась в Царстве Теней — суровая местность, управляемая Мазикиными.Ставки как никогда высоки, и Лиле приходится принять помощь — и любовь — от людей, которых она едва ли знает или доверяет.
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
Граничник отправляется к Аральскому морю, чтобы уничтожить возродившегося древнего бога. Компанию ему составляют верный наставитель Оли, цифровая копия личности умершего воина, а также маг, нехристь и очень себе на уме человек по имени Гринь. Но, разумеется, все пошло немного не так, как планировалось…
Мир, в котором не было Третьей мировой войны. Который не погубили вирусы. В котором люди полетели в космос, освоили Солнечную систему и даже приблизились к созданию гипердвигателя. А потом в этот мир пришло то, во что прогрессивное человечество давно разучилось верить. Мир после Темных Веков. Мир, в котором хозяйничают Темные Слуги. Мир, в котором люди нашли опору в том, во что уже давно разучились верить.