Граница смерти - [21]

– Мне не нравится, когда ты так говоришь. – Брэндстеттер произнес это подчеркнуто резким тоном.

– Как? – шаловливо спросила мать.

– Да вот так.

– Ты хочешь сказать, что тебе не нравится, когда я говорю, словно компьютерная модель ранее существовавшего человека?

Он промолчал.

– Может быть, я говорю так потому, что и в самом деле я всего лишь придуманная тобой модель. – Она осушила стакан и снова наполнила его. Свет от свечей играл на гладкой поверхности ее лица.

– Нет, ты не компьютерная модель. Возможно, раньше ты и была ею, но теперь стала женщиной. – Он повертел стакан в руке, гоняя воображаемые кубики льда. Впрочем, и стакана в действительности тоже не было. – Знаешь, иногда такое случается.

– Что?

– Компьютерные системы искусственного интеллекта, созданные как логические структуры, отделяются от них и приобретают собственный облик.

Она засмеялась горьким смехом, глядя на сына.

– Будь это правдой, я бы сейчас находилась далеко отсюда. – Она поставила стакан на стойку бара и отошла в сторону. Красное платье туго обтягивало ее безупречное тело. Когда она снова посмотрела на него, ее глаза сверкнули. – Там, за пределами созданной тобой логической конструкции, находится огромный материальный мир, реальный и ждущий меня.

– Я знаю. Ты все время говоришь об этом.

– Но ведь я говорю правду!

– Знаю.

– Мне следовало бы уйти от тебя. Брэндстеттер молча сидел на высоком табурете, понимая, что скоро у нее изменится настроение. Она всегда бывала такой после нескольких коктейлей.

Мать шла между круглых столиков и пустых стульев, покачиваясь в дымном свете горящих свечей.

– Ведь это не может продолжаться бесконечно, – произнесла она хриплым голосом. – Придет время, он узнает про нас, и тогда нашей жизни будет угрожать опасность.

– Здесь ему нас не найти.

Она посмотрела на сына, не скрывая сомнения, держась одной рукой за деревянную опору, установленную на полу и упирающуюся в потолок.

– Можешь положиться на меня.

– Мне следовало бы сдерживать свои чувства, быть сильнее и лучше.

– Ты – прекрасная женщина. Я никогда не встречал женщины лучше тебя.

Она улыбнулась, подошла к нему и провела пальцем по его щеке.

– Ты тоже красивый мальчик, и мне очень трудно оставить тебя. У такой женщины, как я, бывает мало хорошего в жизни.

После ее прикосновения, когда в нем вспыхнула всепоглощающая страсть, Брэндстеттер снова превратился в тринадцатилетнего мальчика. Губы матери прижались к его губам, и он почувствовал запах шампуня. Он осторожно отстранился от нее.

– Ты куда? – сердито спросила она.

– Мне нужно идти, – ответил он, становясь старше на двадцать пять лет.

– Не смей покидать меня!

– Мне нужно идти, – повторил Брэндстеттер и направился к выходу, все время ощущая ее взгляд. – У меня много работы. Я ведь говорил тебе, что мы не должны заниматься любовью, когда я работаю.

– Черт побери, ты не должен оставлять меня, раз я так тебя хочу. – Она бросила стакан на пол, и он разбился на мелкие осколки.

Все еще слыша ее голос, Брэндстеттер нажал на клавиши терминала и покинул логическую конструкцию.

***

Он почувствовал, как материальный мир охватывает его. Яркое освещение рабочего помещения всегда действовало на него прежде всего остального. Затем он услышал шум других действующих терминалов. Брэндстеттер понял, что едва не нарушил данное себе обещание не навещать свою логическую конструкцию во время работы. На мгновение его охватил страх – вдруг кто-нибудь заметил его отсутствие.

Еще шесть программистов сидели за своими столиками в лаборатории на семьдесят восьмом этаже башни «В» в «Нагамучи Тауэре». Ни один из них, погруженных в собственную работу, затерянных между рядами компьютеров и окруженных белыми стенами помещения, даже не обратил на него внимания.

Одетый в черные слаксы, белую рубашку, черный галстук и белый лабораторный халат, Брэндстеттер ничем не выделялся среди остальных, если не считать одного: он был единственным американцем среди множества японцев.

На его рабочей консоли вспыхнул голубой экран. Он положил на него ладонь и произнес:

– Брэндстеттер.

– Брэндстеттер-сан, – послышался мелодичный женский голос. – Йоримаса-сан приглашает вас к себе в кабинет.

– Спасибо. Передайте ему, что я иду. – Брэндстеттер выключил канал связи, провел рукой по венчику волос, окаймляющих голову, и почувствовал выступивший пот.

Он вышел из лаборатории, двигаясь без той естественной грации, которая сопровождала его в киберпространстве, заключенный в огромное неуклюжее тело, так стеснявшее Брэндстеттера. В атлетических видах спорта он был ловок и грациозен, однако его движения не были такими плавными и величественными, как у его работодателей. Все усугублялось тем, что он казался слишком большим по сравнению с ними.

Он воспользовался лифтом, чтобы подняться на восемьдесят шестой этаж, где находился кабинет Йоримасы. Почти все служащие, работающие на верхних этажах этой башни корпорации Нагамучи, где размещались научно-исследовательские лаборатории, с удивлением смотрели на него, полагая, что он не замечает их взглядов. Западные" мужчины и женщины редко появлялись в этой части здания Нагамучи.