Граница. Библиотека избранных произведений о советских пограничниках. Том 2 - [7]
(Свидетельство Я. Богданъского)
Ввиду позднего времени движок не работал. Канцелярию освещала закопчённая «семилинейка» под мутным, с черными языками нагара, стеклом, задыхаясь, подпрыгивал хилый клинышек пламени, и вместе с ним перемещались на стенах уродливо-длинные тени.
За столом начальника заставы склонился над картой старший лейтенант Голяков из штаба комендатуры, нанося на неё синим карандашом условные знаки.
— Посиди, Новиков, — нервно сказал он, прервав младшего сержанта на полуслове и снова занявшись условными знаками. — Сколько танков? — спросил младшего лейтенанта, сидевшего по другую сторону письменного стола рядом с Богданьским.
— До семидесяти. Так, пане Богданьский?
— Так ест, семдесёнт… Альбо трошечку больше, — скороговоркой подтвердил поляк. — Пане коханый, мусе врацать до дому.
— Что он сказал? — нетерпеливо переспросил Голяков.
— Семьдесят или несколько больше. Просит скорее освободить.
— Координаты?
— На восточной окраине Славатычей.
— Его спросите.
Младший лейтенант наклонился к Богданьскому, переговорил с ним и обернулся к старшему лейтенанту.
— Подтверждает — на восточной окраине.
— Уточните позиции артбатарей.
Новиков не понимал, зачем и кому он здесь нужен, чувствовал себя лишним в пропахшей копотью и табачным дымом канцелярии с занавешенными окнами, где все нервничали — младший лейтенант, Богданьский и Голяков, наносивший на карту новые условные знаки.
— …Артбатарея, сапёрный батальон, два понтонных моста, — всё больше мрачнея, повторял он за переводчиком вслед.
Поляк сидел на табурете в надетом поверх белья солдатском плаще, поджав ноги, и выглядел странным среди двух строго одетых военных, взволнованно похрустывал пальцами и непрестанно обращал взгляд к настенным часам — они показывали половину второго, хлюпал носом и, безразличный к тому, успевают ли за ним командиры, выкладывал все известные ему данные о расположении немцев вблизи границы. И не просто выкладывал. В голосе слышалось осуждение.
— …Шановное панство не видит, что творится под самой граничкой?.. У них под носом… проше пана, под боком!.. Хлопов выселили из хат, прогнали от реки за три километра… Железнодорожные станции забиты немецкими войсками и техникой… День и ночь прибывают новые эшелоны. Шановное панство и об этом не ведает?.. От железной дороги прут сюда своим ходом, под самый Буг, холера им в бок! Укрепляют позиции, тянут связь, чтоб им холера все кишки вытянула из поганых животов!.. Два дня — с рассвета допоздна — на хлопских фурах подвозят к границе снаряды. Хай пан Езус покарает тех фашистовцев! Для советских офицеров и это новость? Тогда почему Советы даже не почешутся, пшепрашам панство?..
Резкий в движениях, зажав между колен полы плаща, Богданьский без конца похрустывал пальцами и говорил, говорил, сообщая новые сведения о немецких войсках.
Голяков час от часу мрачнел, опасливо поглядывал на задыхающуюся «семилинейку» — желтоватый язычок пламени с длинной, тянувшейся в горловину стекла копотной завитушкой уже не подпрыгивал, а медленно вытягивался в узенькую полоску, грозя оторваться от нагоревшего фитиля. Голяков протянул руку к лампе, вероятно, затем, чтобы снять нагар, но, не притронувшись к ней, продолжил опрос.
— Что за штаб в монастыре? — спросил он.
Богданьский опередил переводчика: никакой там не штаб. Неужели даже это неизвестно пану офицеру? В монастыре расположился полевой лазарет. Главный там обер-лейтенант, доктор, немолодой… Все койки пока пустуют… Наверное, пан офицер догадывается о назначении лазарета, где пока нет больных и раненых?.. А известно ли пану офицеру, что во Влодаве и Бялой Подляске тоже развернуты госпитали?.. А что гражданская администрация на железной дороге заменена военными, что вчера ночью сменили мадьяр, занимавших первую линию за немецкими пограничниками?
Новиков боялся шелохнуться — слушал. Многое для него не явилось каким-то пугающим откровением, как, впрочем, наверное, и для старшего лейтенанта. Сосредоточение вражеских войск происходило у всех на глазах — невозможно скрыть огромное по масштабам скопище живой силы и техники, как нельзя тайно оборудовать артиллерийские позиции, отрыть ходы сообщения, окопы, траншеи у самой границы.
Но в Новикове еще держались и жили отголоски неоднократно повторенных успокоительных слов, тех самых, которые по долгу службы, иногда вопреки вспыхивавшим сомнениям, твердил он своим немногочисленным подчиненным.
Голяков слушал, смежив глаза, пометок на карте больше не делал. Обе ладони его лежали на испещрённом синими знаками зеленом листе.
— Спасибо, товарищ Богданьский, — поблагодарил он поляка и протянул руку. — Мы вас сейчас проводим обратно.
— Так ест, до дому надо.
Голяков велел младшему лейтенанту сходить за одеждой поляка.
— Просохла не просохла — тащите, — сказал он. И вдруг, словно впервые заметив присутствие Новикова, удивленно на него посмотрел. — Вы готовы?
— Не понял. К чему? — Новиков подхватился. — Мне приказали явиться в канцелярию…
— Почему без оружия?
— Не знал, товарищ старший лейтенант.
— Быстро за автоматом!
Сбегать за автоматом было минутным делом.
Новый роман Эдуарда Хруцкого «Зло» повествует о том, как началось сращивание партийно-советских и правоохранительных структур с теневым капиталом и уголовниками. Сейчас это явление называется коррупцией и организованной преступностью.В романе ярко показана роль КГБ в борьбе с этим злом. Герой романа — человек нелегкой судьбы — вступает в неравную схватку с уголовниками и их покровителями — партийными функционерами.Роман «Зло» — начало новой трилогии Эдуарда Хруцкого о зарождении и победе оргпреступности в нашей стране.
Эпопея известного мастера детективного жанра Э. Хруцкого, рассказывающая о работе Отдела по борьбе с бандитизмом Московского уголовного розыска в годы Великой Отечественной войны, – это художественная история МУРа, поданная через призму жизни следователя с ее успехами и неудачами, гибелью товарищей и победами над ложью и несправедливостью. Иван Данилов не только опытный сыщик, знаток преступного мира, но и честный, несгибаемый человек, сделавший своей профессией карьеру с преступностью.
В книгу вошли два романа знаменитого писателя, кинодраматурга, мастера отечественного детектива Э. Хруцкого – «Комендантский час» и «Тревожный август», посвященные работе московской милиции в годы Великой Отечественной войны. Автор мастерски передает атмосферу тех героических дней, тщательно прорисовывает образы работников милиции, раскрывает перед нами их многогранный духовный мир. Главный герой – Иван Александрович Данилов – начальник отдела по борьбе с бандитизмом МУРа, и его коллеги предстают перед нами мужественными людьми с сомнениями, болью, любовью, ошибками…
Это четвёртая книга серии "ОББ (Данилов)». В Москве орудует банда, занимающаяся убийствами, ограблением магазинов, подделкой продуктовых талонов. Следствие выводит оперативников МУРа к Ленинграду, который только что начал освобождаться от блокады.
Действие криминального романа Эдуарда Хруцкого разворачивается в Москве. Герой его — начальник отдела МУРа Вадим Орлов, ведет оперативную разработку по делу об ограблении музея. В преступлении замешаны самые разные люди: уголовники, искусствоведы, представители иностранных фирм.Главная идея романа — защита наших национальных ценностей.
Эпопея известного мастера детективного жанра Э. Хруцкого, рассказывающая о работе Отдела по борьбе с бандитизмом Московского уголовного розыска в годы Великой Отечественной войны, – это художественная история МУРа, поданная через призму жизни следователя с ее успехами и неудачами, гибелью товарищей и победами над ложью и несправедливостью. Иван Данилов не только опытный сыщик, знаток преступного мира, но и честный, несгибаемый человек, сделавший своей профессией карьеру с преступностью.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.