Грамоты Великих князей Литовских с 1390 по 1569 год, собранные и изданные под редакциею Владимира Антоновича и Константина Козловского - [12]

уживати водле того, яко и первей то держали. Десятый лыстъ вызнаный Семена Александровича Кмыты, который вызнаваетъ: ижъ онъ мЂлъ землю свою въ повете кіевскомъ подъ Овручомъ, на имя Голубцевичи, посполите въ судереви по половыци зъ землею манастыря святого Михайла Золотоверхого, и другую землю подъ Чорнобилемъ въ Товстомъ Лиси, на имя Жолоктавскую, обрубную, также въ судереви, по половицю зъ землею манастырскою селища Селивановского; а такъ игуменъ Семеонъ зо всимы чернцями того манастыря Золотоверхого и церкви, видячи, ижъ тая земла Жолоктаевская къ земли ихъ къ селищу Селивоновскому и ку иншимъ именямъ манастырскимъ прилегла, а земля ихъ манастырская Голубеевиче, которую онъ по половице даржалъ, ему прилегла, — за ведомостію и листомъ дожительнымъ (sic) воеводы Кіевского, маршалка земли волынской, старосты володимірского, князя Константина Константиновыча Острожсского, — бачачи безъ шкоды церковной, намовившися, мену межи собою учынилы: а тую землю манастырскую Голубевичи половыну свою, яко ся тая земля зъ давныхъ часовъ въ собе маетъ, зъ двемя чоловики на той земли, на имя — Хомою а Ильею, зъ даню ихъ грошовою и медовою, што даваты повынны, — то есть грошей готовыхъ сорокъ а меду полторы кади, — и зо всемы ыншими пожытки и доходы, ему самому и потомству его зодного (sic) тамъ пустыты, держаты, уживаты вечными часы поступылы, лыстомъ своимъ запысалы; а онъ тежъ имъ на протывко того въ Толстомъ Леси тую землю свою Залоктоевскую, што есть там зъ землею ихъ манастырскою посполъ, зъ двома чоловики на имя — зъ Яковомъ Рудкевичомъ, а Логовиномъ, зъ даню /29/ медовою и грошовою, которую оны повынни даваты — то есть-грошей готовыхъ дви копы, а две кади меду присного кіевской меры — и зо всякими иншими пожыткы и доходы, зъ того села приходячимы, также вотмене съ одного местья, держаты, ужываты вечнымы часы непорушно къ манастыру пустылъ и тымъ лыстомъ своимъ умоцнылъ, описуючися самъ зъ потомствомъ своимъ и хтобы потомъ тую землю Голубейцускую, одъ манастыра замененную, держалъ, еслыбы блызкіе кревные его и хто жъ колвекъ въ той заменъ его земли Золоктаевской церкви Божой переказу чынылъ, або того поискивалъ, — ижъ маютъ то очищаты, яко власность свою у каждого права. Якожъ Семенъ Кмыта игумену и чернцомъ того манастыра далъ тотъ свой лыстъ за своею печатію и за печатмы людей добрыхъ и тую дей оны замену на уради нашомъ воеводства кіевскаго, передъ воеводою кіевскимъ, княземъ Константыномъ Острожскимъ, оповедалы и до книгъ запысалы, дата у того лысту лита Божого нароженія тысяча пятсотъ шесдесятъ первого, мисяца февраля первого дня. Одинадцатый лыстъ того-то воеводы кіевского, князя Константына Острожскаго, которымъ, видячи быти безъ шкоды церковной, дозволылъ игумену и чернцомъ светого Мыхаила Золотоверхого вышей-мененую замену зъ Семеномъ Кмытою учиныты; дата лита Божого нароженія тысяча пятсотъ шестдесятъ первого, мисяца сентембра двадцятъ четвертого дня. Вторыйнадцять лыстъ вызнаны Семена Гринкевича, земянына повету кіевского, подъ датою лета Божого нароженія тысяча пятсотъ шесдесятъ первого, мисяца декабря третего дня, за печатію его и за печатмы людей добрыхъ, который зъ жоною своею, Зофіею Петровною Грабіянкою, вызнаваетъ: ижъ продалъ обель (sic) власное селыщо свое, добре набытое, на имя Глывайкое, въ кіевскомъ повете грунтомъ лежачее, прозверху реки Бобрицы и другой речки Отеневки, ку манастыру светого Мыхайла Золотоверхого — игумену Семіону и всимъ старцемъ тамошнимъ эа певную суму пинязей — за тридцятъ копъ грошей лытовскихъ — зъ землямы пашными, бортными, зъ лесы, зъ дубровами, зъ данею медовою, грошовою, и зо всемы доходы и пожитки, ничого тамъ на себе не зоставуючи, яко ся то здавна въ собе маетъ, и яжо то онъ самъ и продкове его держалы; на вечные часы вырекаючися, — ижъ онъ самъ, его жона и диты и некоторые блызкіе ихъ тоей продажы его отъ манастыря отниматы и того вжо доходыты немогутъ и, если бы хтоколвекъ зъ ныхъ самыхъ и потомковъ ихъ, альбо хто зъ стороны, въ томъ селыщи и кгрунте его церкви Божей переказу /30/ чынылъ и тамъ што кгрунту его отыймовалъ, — таковый кождый заруки на господара пятдесятъ копъ грошей, а выны замковой на пана воеводу кіевского тридцятъ копъ грошей выненъ будетъ заплатыты; а особлыво обвязался Семенъ Гринкевичъ зъ жоною своею уси шкоды и наклады того манастыря въ томъ заступоваты и оное селыщо Глыванское, землы и пожыткы ихъ, своимъ накладомъ у кождого права очыщаты и къ тому манастыру поступоваты: бо дей ани для чого иншого, ани для браня сумы пинязей вышей мененное, тое селыщо Глыванское съ манастыру пустылы, одно — для богомолія своего и родителей своихъ вечыстого; гдыжъ тое селыщо и ку грунтомъ монастырскимъ притекло, а ижъ-ды оны лыстовъ и твердостей на тое селыщо Глыванское къ церкви Божой не далы, то для тыхъ причинъ, же зъ иншими землями именій ихъ оное селыщо Глыванское естъ опысано. Третійнадцать лыстъ. Выпысъ зъ книгъ замку кіевского, лета Божого нароженія тысяча пятсотъ шесдесятъ третяго, мисяца декабра двадцятъ осмого дня, за печатю справы, на онъ чась воеводы кіевского, старосты кремянецкого, княжя Мыколая Андреевича Збаражского: оповеданье и вызнанье на томъ уряде кіевскомъ помененного Семена Гринкевича, о проданье селыща въ верху опысанного Глывацкого съ манастыру, въ которомъ упысы и тотъ лыстъ его продажный ввесь упысанъ естъ. Четвертыйнадцать лыстъ Богдана Степановича Дублянского, за печатю его и за печатмы людей добрыхъ, пысаный подъ датою лета Божого нароженія тысяча пятсотъ пьяддесятъ семого, мисяца ноября третягонадцять дня, которымъ посполу зъ сестрою своею Федею Золотушанною, вызнаваютъ: ижъ оны землю свою отчизную и дедызную, на имя Юревскую на Вилы речце, обаполъ речки обоимъ сторонамъ, продалы Семену Мелешковичу, мещаныну Кіевскому, самому, жоне и ихъ потомкамъ, за пьятдесятъ копъ грошей, обель вечно и николы непорушно, — землю пашную, бортную, и сеножаты зъ дубровами, и пашнями, и съ припаши, полями, бобровыми гоны, ловы зверинными и пташими, и зо всими иншими входы и пожитки, здавна къ тому прислухаючими, ничого на себЂ и на близкихъ своихъ не зоставуючи; але оддаваючи и даючи вольность — оддаты, продаты, на церковъ запысаты и тымъ, яко власностію своею, шафоваты. A где бы оны сами, албо хто зъ близкихъ ихъ хотелъ Семена Мелешкевича зъ тоеи земли рушаты, на такового положылы выну платыты: на замокъ Кіевскій сто копъ грошей, а воеводЂ Кіевскому пьятдесятъ копъ грошей, а Семену Мелешковичу /31/ грошъ грошомъ навезаты; тоежъ тые земли подъ нымъ искати. Ино повидылы передъ нами игуменъ Захарія и уси чернцы святого Мыхайла Золотоверхого: ижъ тую Юревщизну Семенъ Гришковичъ, отъ Богдана Дублянского купленную, по животе своемъ на милосердный учинокъ ку церкви Божой, святому Мыхайлу Золотоверхому, правомъ своимъ записалъ, у вечность пустывши; лыстъ свой запысный и тотъ лыстъ продажный Дублянского и сестры его, вышей въ семъ нашомъ лысте опысаный, ку церкви Божой подалъ; то пакъ-дей, приходомъ часу небезпечного, яко то на Украйне частокротъ бываетъ, записъ власный Грынковичовъ на Юревцы згинуть, — ведже оны, за лыстом продажнымъ Семена Гринковича, и теперъ того въ спокойномъ держанью и уживанью суть, — для того особливе былы оны намъ чоломъ, абы есмо и тую землю Юревскую въ потверженье нами привелы и то имъ на вечность утвердылы. A так мы, Жигмунтъ Августъ, король передъ-речоный, вси оные лысты, передъ нами отъ игумена Захаріи и всихъ чернцовъ манастыра светого Михаила Золотоверхого покладыные и выше въ семъ нашомъ лысти выпысаные, за которыми ижъ оны — людей, селыщъ, земль, грунтовъ, поль, лесовъ, пущъ, дерева бортного, сеножатей, рекъ, озеръ, всякихъ лововъ и инныхъ всихъ пожитковъ и доходовъ, къ тому манастыру належачихъ, яко здавна так и на сей часъ въ спокойномъ держанью и уживанью, кромъ всякого прынагабання — суть, — за слушные прынявши, а чынячи то для церкви Божой, при моцы, ничымъ не нарушаючи, заховуемъ, и то на вси потомніе вечные часы утверждаемъ и при манастыри святого Михайла Золотоверхого Кіевского зоставили есмо и сымъ лыстомъ нашимъ зоставуемъ и умоцняемъ: маетъ игуменъ теперешній и напотомъ будучіе игумены тамошные, со всею братіею чернцами, вси тіе лугы, селыща, земли, кгрунты, воды — а меновите и землю Юревскую, отъ Семена Гринковича на тотъ манастыръ записанную — и уси пожыткы вышей-опысаные, водле оныхъ лыстовъ старыхъ, за симъ теперешнимъ лыстомъ потверженымъ нашимъ, къ тому манастыру Михайловскому Золотоверхому держаты и уживаты, слушне и пристойне въ томъ манастыри справоваты, на церковъ Божую накладаты и пожыткы привлащаты, розмножаючи межу христіяны и хвалу Божую; за насъ, господара, короля польскаго, Бога просыты повынны будуть, а воеводове Кіевскіе и нихто инный въ речи тые — до чого, водле стародавного звычаю, ничого не мевалы — инколы ся уступоваты и переказы жадной въ томъ манастири чыныты не маютъ вечно и николы /32/ ничимъ непорушно. И на то-есмы далы церкви Божой, манастыру святого Михайла Злотоверхого, игумену Захаріи и чернцомъ тамошнимъ сей нашъ лыстъ, до которого на твердость той речи и печать нашу короны польской привеситы есмо велелы. Пысанъ въ Варшави, дня четвертого мисяца іюня, року тысяча пятсотъ седмдесятого, панованья нашого року сорокъ первого. Подпись руки его королевской мылосты. Quod ejusmodi confirmatum privilegium, prout in actis metrices regni continetur, nos fideliter ex rutenico charactere polono idiomate describi et parti postulanti authentice extradi permisimus; in quorum fidem presentibusque sigillum regni est appressum Actum Varsaviae, feria secunda in vigilia festi sanctorum omnium, die scilicet vigesima prima mensis Octobris, anno domini milesimo septingentesimo trigesimo quinto, regni vero nostri anno tertio. U tego extraktu, z xiąg melryki koronej authentice wydanego, przy pieczęci mniejszey koronney przyciśnioney, podpis ręki jaśnie wielmożnego podcanclerzego taki: Ioannes in Lipe Lipski, episcopus Cracoviensis, dux Severiae, procancelarius regni. (locus sigilli) Z drugiey zaś strony pieczęci